Марта фыркнула и провела костлявыми руками по крашеным черным волосам.

– Мы сделаем тебе гнездышко из блистерных матов, так что поедешь отлично. У нас не будет жестких маршрутов по пересеченке. Мы, дистанционщики, всегда стараемся держаться поближе к шоссе.

– Но тебе придется пересесть, когда надо будет вытащить этот мешок с серпантином, – предупредил Сарыч.

Алекс хмыкнул. Сарыч развернул сплющенный блистерный мат и приладил к аккумуляторному насосу величиной с ладонь. Раздались громкое шипение, треск, и мат был мгновенно надут.

Марта любезно запихнула мат в расчищенную ею нору и снова выбралась из фургона. В этот момент дешевый браслет Алекса разразился громким звоном, отмечая время.

Марта посмотрела на свое запястье, затем снова подняла взгляд на Алекса.

– Ты что, не синхронизирован? – спросила она.

– Нет, прошу прощения, – Алекс показал ей запястье. – Я не смог понять, как на этой штуке ставятся часы. Да и все равно это ведь не настоящий браслет бригады, как у тебя, – это просто дешевка, которую моя сестра носила, когда была здесь новенькой.

Марта раздраженно вздохнула.

– Ладно, будешь пользоваться часами в ноутбуке. Давай залезай, парень, мы теряем время.

Они с Сарычом прошли к кабине и забрались внутрь.

Фургон спустился с холма, выехал на шоссе и двинулся на север. Он управлялся автоматически, и в нем было очень тихо – не считая шуршания шин по покрытию дороги, самым громким звуком здесь был скрип Алексова блистерного мата и шорох его бумажного комбинезона, когда он распихивал локтями мешки, устраиваясь поудобнее.

– Эй, медикаментозный! – позвал внезапно Сарыч. – Тебе понравился ультралайт?

– Я в него просто влюбился! – заверил его Алекс. – Моя жизнь началась, когда я встретил тебя с твоими машинами, Босуэлл.

Сарыч довольно усмехнулся.

– Я так и знал, что тебе понравится.

Алекс заметил под водительским сиденьем Сарыча серый ноутбук, выволок его наружу, открыл и посмотрел на часы в углу: 12 мая 2031, 9:11:46. Затем он принялся просматривать жесткий диск.

– Ба, Сарыч, да у тебя здесь стоит Библиотека Конгресса! – воскликнул он. – Отличная штука!

– Это Библиотека Конгресса две тысячи пятнадцатого года, – с гордостью отозвался тот.

– Ты серьезно?

– Абсолютно. Та самая, которую выпустили сразу после национализации данных, – сказал Сарыч. – Вся онлайновая версия целиком! Полный набор, без шифрования, без сокращений! Ты же знаешь, после импичментов долго пытались переоформить авторские права на все подобные материалы.

– Ну да, будто бы правительство могло снова вернуть их себе, после того, что оно сделало, – фыркнул Алекс.

– Ты удивишься, если узнаешь, сколько придурков просто взяли и вернули им данные! – мрачно произнес Сарыч. – Федеральные копы тогда прочесывали университеты и все прочее… Но чтобы наложить лапы на мою Библиотеку Конгресса, им придется сперва оторвать от нее холодные пальцы моего трупа, так-то вот!

– Я смотрю, у тебя здесь есть и выпуск две тысячи двадцать девятого года тоже.

– Да, он у меня почти целиком. В выпуске двадцать девятого года есть кое-что новенькое и интересное, но ему далеко до классического две тысячи пятнадцатого. Не знаю, можешь говорить насчет чрезвычайного положения что хочешь, но у режима все же были чертовски правильные представления относительно публичной собственности!

Алекс открыл Библиотеку-2015, вывел на экран отображение хранящихся в ней данных, просмотрел его киберпространственную архитектуру по трем уровням увеличения и наугад ткнул курсором в маленький кремово-желтый кубик. Иконка развернулась, словно игрушка оригами, и перед ним оказалась полноцветная цифровая копия французского манускрипта двенадцатого века.

Вот так почти всегда и бывает, когда начинаешь копаться в Библиотеке. Время от времени, когда его начинало тошнить от кабельного телевидения, Алекс залезал в нее, но, по его мнению, большинство людей несколько переоценивали это огромное скопище электронных текстов. Повсюду было полно бродяг, чье имущество могло целиком уместиться в бумажном пакете, но в этом пакете у них обязательно был дешевый лэптоп с установленным на нем здоровенным куском Библиотеки. И вот они сидели, скорчившись в какой- нибудь дренажной трубе, и отклевывали от нее по кусочку, и делились впечатлениями, и читали в ней все, что попадется, и аннотировали ее, и составляли гипертексты. А потом вылезали наружу и предъявляли миру какую-нибудь идиотскую, жалкую, бредовую, извращенную, параноидальную теорию на предмет того, что же все-таки за чертовщина случилась с ними и с их планетой… Библиотека была едва ли не хуже наркотиков в плане превращения умных людей в человеческие руины.

Заскучав, Алекс поднял голову от экрана.

– А ты что взламываешь, Марта?

– Я взламываю воздушные змеи, – поведала она. – Воздушные шары, серпантин, ультралайты, парашюты… Парашюты я люблю больше всего. Мне нравится работать со зданиями.

– Что? Ты взламываешь здания?

Резко повернувшись на сиденье, она яростно сверкнула на него глазами.

– Я не взламываю здания, придурок! Я с ними работаю! Я ничего не взрываю! Я просто взбираюсь на