День для десантников выдался очень тяжелым – и в физическом плане, и в моральном. По поводу первого пункта, конечно, для них это было делом привычным. Десантник для того и создан и обучен, чтобы выносить на себе нагрузки, которые вряд ли способен выдержать обычный человек. Но все, как говорится, люди живые, и отдых каждому требуется. Тем более что и след разыскиваемого Разгуляева запутался окончательно.

Освобожденные соотечественники были доставлены на базу. Оказавшись на месте, ребята чувствовали себя безгранично счастливыми, от всей души благодаря своих спасителей. Десантники получили приглашения встретиться дома, в России, и все соответствующие такому случаю слова...

Войдя в холл гостиницы, десантники разделились. Часть отправилась к себе, а Батяня, Саныч и Пластырь двинулись к двери номера профессора – надо же было узнать, не случилось ли чего нового. Войдя в номер, десантники увидели Беляева в привычной позе – сидя за ноутбуком. Он щелкал клавишами. Профессор был так увлечен своими действиями, что даже не услышал, как в комнате появились его коллеги.

– Ты смотри, совсем от радости голову потерял, – ехидно прокомментировал Батяня, – выноси из номера, что хочешь, все равно не заметит.

– Да, – протянул Саныч, – это хорошо, что пропажа нашлась. В противном случае, как подумаешь, чем это для нас могло обернуться...

– Виктор Сергеевич, мы вам не помешали? – поинтересовался Чернышов.

Профессор испуганно дернулся и резко повернулся к вошедшим, поправляя сползшие на нос очки. Мгновенное недоумение тут же сменилось радостью.

– А, это вы! Заработался я что-то, – махнул он рукой.

– Ну что, все в порядке? – кивнул Лавров на ноутбук.

– Да-да, все отлично, – кивнул Беляев, – слава богу. У вас-то как? Рассказывайте.

Десантники поведали ему о событиях прошедшего дня. Беляев оживленно комментировал рассказ, интересуясь какой-то, по мнению десантников, ерундой.

– А здесь что происходит, профессор?

– Да пока без изменений, – развел руками тот.

Поговорив еще немного, десантники поднялись.

– Пойдем отдохнем, – сказал Батяня.

– Так, может быть, вместе поужинаем? – засуетился профессор. – Или чайку выпьем?

– Нет, надо выспаться, – ответил Лавров, незаметно для Беляева сделав остальным какой-то знак, – устали все-таки...

– Ну, как хотите, – пожал плечами тот, – значит, увидимся завтра.

– Конечно.

Выйдя в коридор, десантники прошли вперед, выйдя на большой открытый балкон. Внизу шумел огромный город.

– А что ты нам знаки какие-то подавал? – спросил Саныч.

– Да это я про ботаника нашего, – ухмыльнулся Лавров. – Не знаю, как вам, а мне с ним ужинать совсем не хочется.

– Согласен! – энергично кивнул Пластырь. – Меня он уже раздражает: вот так! – Военврач энергично провел ладонью по горлу.

В ближайшие пару минут все офицеры единогласно сошлись во мнении, что Беляев у каждого вызывает, мягко говоря, противоречивые чувства. Так что от него стоило отдохнуть...

– Ну, что? – произнес Батяня сакраментальную фразу, глянув на товарищей.

– Да, выпить не помешало бы, – согласился Саныч, понимая командира с полуслова.

– Сделаем так, – решил Батяня, – ненадолго расходимся по номерам – принять душ и так далее, а через час собираемся у меня.

Через полчаса участники «собрания» уже были в номере Батяни. В центре комнаты водрузили стол, на который расставлялись все нужные для этого дела элементы – зелень, армейская тушенка, водка, черный русский хлеб. На тумбочке лежал тот самый шлем из комплекта профессора. Окно в номере было настежь открыто – кондиционера здесь не предусматривалось.

– Будем, мужики, – стаканы зазвенели, сдвинувшись вместе, а глотки приняли порцию напитка, благоприятно воздействующего на нервы, – конечно, в разумных количествах.

Стрессы и напряжение снимались лучшим из доступных здесь вариантов – водкой. Нет, напиваться никто сейчас не собирался, а вот немного снять усталость – обязательно. Тем более что проблемы никуда не девались и их нужно было решать.

В номере работал телевизор, и в этот момент транслировались новости. Диктор сообщал о новых инцидентах, в которых в Бангладеш никогда не имеется недостатка.

– Тихо, мужики, давайте послушаем! – хлопнул ладонью по столу Пластырь, призывая всех к паузе.

– ...более трехсот пятидесяти взрывов малой мощности прогремели в среду практически одновременно в более чем дюжине городов Бангладеш, – говорил телеведущий. – В результате терактов погибли восемь и ранены сто пятнадцать человек. Сообщения о взрывах, в частности, поступили из столицы страны – Дакки, из главного порта Бангладеш – Читтагонга. Бомбы также сработали в других городах. Взрывы прогремели в основном у правительственных учреждений, пресс-клубов и зданий судов. В Дакке бомба была взорвана и у гостиницы «Шератон», а также у аэропорта. В местах происшествий возникла сильная паника...

– Да у них это нормальное явление! – энергично махнул рукой Саныч. – Здесь спокойствия нет и никогда не было! Это ж дело такое: чем дальше на юг, тем народ беспокойнее.

Посмотрев еще немного репортажи с кровавыми новостями, все согласились с мнением, что прежде всего нужно разбираться со своей проблемой. Телевизор выключили.

– По поводу того, кому была нужна авария, – все понятно, – подцепив вилкой кусок мяса, произнес Чернышов, – конечно же, китайцам. В смысле, Тайваню. Они ведь давно уже об этом мечтают: вырвать у наших контракт на строительство.

– Это точно! Спят и видят, как бы вышибить почву у конкурентов из-под ног, – кивнул Саныч, – люди там на редкость ухватистые. Уж если уцепятся за что-то – не оторвешь.

– Все это, конечно, понятно, однако возникает у меня законный вопрос: воспользовались ли они счастливым для себя случаем или спровоцировали катастрофу? – сказал Батяня, морща лоб.

– Как пить дать, это их рук дело! – стукнул кулаком по столу Саныч. – Я даже и не сомневаюсь.

От прикосновения его неслабой руки посуда, подпрыгнув, жалобно зазвенела.

– Эти козлы словно того и ожидали, – разгоряченно заговорил он. – После того, что случилось, они ведь словно с цепи сорвались. Вы сами посмотрите – сразу же нашлись специалисты, приехавшие «за свой счет», только для того, чтобы, дескать, выяснить причину.

В оживленном обсуждении Чернышов и Санаев раскручивали свои версии, но тут в разговор снова вмешался майор.

– Есть у меня одна мыслишка... – начал Лавров.

Однако внезапно он оборвал начатую фразу и, судя по всему, продолжать ее не собирался. Глаза у Батяни словно остекленели. Взяв в руку бутылку водки, он поднялся из-за стола.

– Ты куда? – удивленно произнес Саныч, но почти тут же удивление исчезло с его лица. – А, ну да, конечно, конечно...

Следом за майором он, отодвинув заскрипевший стул, тоже вскочил на ноги. Глядя на них, Пластырь изумленно выкатил глаза. Неожиданное «заклинивание» товарищей вызывало немаленькие вопросы.

– Вы что, с ума посходили? Эй, мужики, вы куда это собрались? Что вы молчите?

Не отвечая на его вопросы, оба офицера какой-то деревянной походкой двинулись к дверям. Пластырь закашлялся и вскочил со стула.

В отличие от шумного «офицерского собрания», проходившего неподалеку, в номере профессора Беляева царила совсем другая атмосфера. Здесь все было чинно и благородно. На столе стояла чашка с кофе, а сам хозяин номера, удобно расположившись за письменным столом за ноутбуком, щелкал примочкой, поглядывая на дверь. Ему не пришлось долго ждать. Дверь открылась, и в номер вошел Батяня,