— Они его чем-то стукнули… Дженн оттащил его.

— Да, им не это было нужно… Наверное… — тихо протянула Цекай, глядя на свои руки. — Та женщина была в гостинице, уходила с нами вниз, но ничего не предпринимала, а могла.

Единороги ничего не ответили, молча склонив свои головы, а Юрия угрюмо уставилась на сумку «NIKE». Молчание затянулось.

— А куда мы, собственно, идем? — наконец спросил Грауд.

Рина заинтересованно подняла голову.

— Вообще, — начала Юрия, — мы с Цекай планировали отправиться в Пентакарр.

— Пентакарр… — протянула Рина, — зачем вам туда?

— Так… По делам…

— Да, — кивнула Цекай, — мы планировали уйти туда сегодня утром, но обстоятельства…

— …нам все равно сейчас опасно возвращаться, — вставила Юрия.

— Этот лес… — задумался Грауд, обращаясь скорее к самому себе, — я не знаю, за сколько дней его можно преодолеть.

Снова тишина.

— Надо остановиться, что ли, — жалобно зевнула Юрия. — Уже почти полночи прошло, можно и поспать немного.

— Поспать? — переспросила Цекай. — Как тебе может хотеться спать?

— Очень просто, — пожала она плечами, — как и всем. Гоблины нас не догонят, так что можно и отдохнуть немного…

— Отдохнуть?! — поморщилась Цекай.

— Да, — отозвалась Юрия, — если хочешь, можешь не спать, а погулять вокруг.

— О чем вы спорите? — фыркнув, спросил Грауд. — Мы с Риной готовы идти дальше, а вы можете вздремнуть.

— Спать на лошадях?! — поразилась Цекай.

— На лошадях?! — гневно воскликнул единорог, подскочив так, что Цекай чуть не упала.

— В смысле, на единорогах, — быстро исправилась Цекай.

Грауд рассерженно сопел, но молчал.

— Ладно, — Юрия снова села на Рину как положено, — на вас, так на вас. Кстати, Цекай…

Юрия протянула ей сумку, но книгу оставила у себя. Цекай потянулась к ней и, поразившись тому, что не упала, взяла ее и положила перед собой. Юрия в это время, сложив к себе в портфель «Древнейшую историю» и удобно устроившись на Рине, закрыла глаза. Цекай попробовала последовать ее примеру, но, едва закрыв глаза, больно стукнулась о Грауда, снова прикусив щеку.

Она недовольно выпрямилась на единороге, почувствовав, как ее обступает тишина. Только сейчас Цекай смогла в полную силу осознать все величие старого леса. Еще в детском доме она часто любила гулять среди деревьев, представляя, что находится в дремучем лесу, но только теперь она поняла, как плохо себе его представляла. Деревья окружили ее стеной, отчего она казалась сама себе маленькой и слабой среди таких мощных стволов. У нее возникло очень странное неприятное чувство, будто она находится внутри какого-то огромного животного.

Ее воображение бежало вперед. Ей мерещились дикие животные, странные создания, глядевшие на нее из-за деревьев гоблины. Цекай хотела сделать от них шаг назад, но не могла: ноги словно прирастали к земле. По их огромным секирам ловко скользило отражение луны.

— Не подходите! — отчаянно крикнула им Цекай.

Кривые морды лишь кривились в усмешках, а огромные руки поднимали вверх топоры. Цекай обернулась назад, чтобы предупредить Юрию с Риной, но никого не было, лишь темнота. Даже Грауд куда-то пропал. Девушка в страхе повернулась, где же они?

Внезапно Цекай качнуло и темнота слегка развеялась. Девушка вяло осмотрелась по сторонам: вокруг мелькали темные стволы деревьев, а она сама покачивалась на Грауде, который о чем-то тихо разговаривал с Риной. Юрия, распластавшись на спине у кобылы, едва заметно шевелила пальцами безвольно свисавшей руки. Цекай протерла глаза и обхватила руками сумку.

Деревья были расположены так близко друг к другу, что тусклый лунный свет не мог пробиться через густую листву. Было настолько темно, что девушка с трудом могла рассмотреть даже пальцы на своей руке. Она всегда боялась темноты, но тот легкий страх, заставлявший ее осторожно входить в темную комнату, был ничто по сравнению с тем ужасом, который охватывал ее сейчас, стоило ей только взглянуть в окружавшую кромешную тьму. Если бы даже у нее и был фонарик, она не стала бы его включать, опасаясь, что свет выхватит из тьмы что-то страшное.

Слух, казалось, обострился: она чувствовала треск веток под копытами единорогов, угрюмо шагавших по старой земле. Тихий ветерок теребил листья. В возникающем при этом шорохе Цекай слышались другие звуки, которые заставляли ее нервно всматриваться в темноту и искать взглядом видения, вызванные ее фантазией. Девушке казалось, что кто-то крадется за ними, приминая траву и готовясь напасть. Ей чудилось, будто она уже слышит дыхание притаившегося врага. Она сильнее закуталась в куртку, но не потому, что было холодно, а потому, что ей очень хотелось отгородиться от этих сводивших с ума звуков.

Она уже успела потерять счет времени: секунды казались ей часами, а часы пролетали как мгновения. Она не могла сказать, сколько они прошли. Возможно, они оставили позади много километров, а может быть, едва преодолели один. Порой ее глаза смыкались, и Цекай практически соскальзывала на спину Грауду. Она погружалась в водоворот странных образов, сновидения звали ее с собой. Девушка засыпала, но Грауд оступался, и одеяло, бережно накинутое на нее дремотой, падало. Цекай лениво протирала глаза,