— А что? Смотреть нельзя?
Хоть я и был по возрасту младше его лет так на десять… Или девять… Но зато старше его по воинскому званию. Не говоря уж о количестве лет, проведённых в армии. А по занимаемой должности я даже являлся для него начальником. Но времени было слишком мало, ведь патрульным после доклада следовало отправиться на дальнейшее дежурство пешочком да по асфальтовой дороге…
— Ты так глядишь на меня волком, как будто загрызть сейчас готов! Не любишь нерусских-то! — честно и откровенно произнёс я. — Если так оно и есть, то и скажи прямо да открыто! Как мужчина! Не хочу нести патрулирование под вашим руководством и всё тут! Лимонов тебя заменит и даст другого… А ты тут глазки об меня ломать вздумал…
Говорил я очень спокойно и даже буднично-обыденным тоном. Ведь… Такой сценарий развития ситуации был вполне возможен, но по причине внезапного недуга патрульного… А в данном случае всё зависело уже от командира второй роты, и далее уже по его решению — от замполита батальона и даже комбата. Ведь они всякую подобную националистическую крамолу должны выжигать калёным железом… Но я уже сам чувствовал скрытую подоплёку этой неприязни к моей персоне и мне хотелось лично разобраться во всех тонкостях социальных противоречий. Ведь сейчас на моём пути попался достойный противник…
— Ну, не люблю… — хмуро произнёс контрактник. А что из этого такого? И разговаривать я на эту тему не буду! А вдруг вы завтра комбату доложите?! Мне эти проблемы не нужны!..
Рассуждал он весьма здраво и логично. И совершенно не побоялся мне признаться в своих антипатиях…
— Правильно! — рассмеялся я, но тут же пояснил. — И я с тобой разговаривать сейчас не собираюсь! Потому что вам надо идти на своё патрулирование! А вот потом и поболтаем! Но насчёт комбата… Не бойся… Я свои проблемы всегда решаю сам! И к начальству за помощью не бегаю… Поговорить начистоту — это не так страшно!.. Давайте-ка… Обходите свою территорию…
Патруль молча развернулся и вышел… Но через полчаса вернулся весь занесённый снегом. По моей кратенькой просьбе они вышли и стряхнули с себя белые сугробы… Затем сержант доложил мне о том, что никаких происшествий опять ими не выявлено… Но я уже смотрел на своего «потенциального противника». Второй раунд начался и он осторожно пошёл в атаку…
— Разрешите спросить, товарищ старший лейтенант? — быстро произнёс контрактник и тут же, не дожидаясь моей реакции, проговорил далее. — Только не обижайтесь! А вы кто будете по национальности?
— А чего тут обижаться! — усмехнулся я. — Моя национальность — татарин.
После моих слов сержант выглядел слегка обрадованным. Видимо они уже успели поспорить по данному вопросу… И значит старший патруля выиграл, а другой-то… Но мой идейный оппонент стал развивать своё словесное наступление дальше.
— А как вы относитесь к России? И к нам, к русским?
Оказывается, он предпринял не прямую атаку в лоб, а решил обойти меня с флангов… Да ещё и издалека… Так сказать, с предварительной обработкой переднего края моей обороны своей артиллерией и авиацией…
— Вполне нормально! — ответил я. — Россия — это моя Родина, где испокон проживали мои предки! А русские — это наши братья! Раньше конечно всяко бывало… Чего только не случается с соседями! Но это было тогда… А потом-то мы жили бок-о-бок столько лет и всё было нормально! Наполеона вместе победили, потом Гитлера. И только теперь опять начинают раздувать межнациональные противоречия!.. А ты и рад этому!?
— А я к другим… То есть к коренным народам России отношусь хорошо и их уважаю! — с завидной долей упрямства или упорства заявил контрактник. — Если мы ещё между собой будем грызню устраивать!.. Тогда Россия развалится окончательно… Я недолюбливаю всех остальных… Беженцев… Когда Советский Союз стоял на ногах, они громче всех орали о выходе из СССР. Армения, Грузия, Азербаджан…
— А хохлы, молдаване и прибалты? — уточнил я. — Что же ты их не упоминаешь?
— Да они все хотели отделиться! — подтвердил патрульный. — Только в Средней Азии почти тихо было…
— Ну, да-а… Конечно!.. — с откровенной иронией произнёс я. — Тоже было!.. Но не так сильно…
Эти исторические факты приходилось признавать… И не забывать, чтобы такого больше не повторилось… Увы…
— Я и говорю «почти»! — мой оппонент подправил свою точку зрения. — А когда Советский Союз рухнул, то все они стали дружно лапу сосать… Друг у дружки! И когда у них началась совсем уж хреновая жизнь, то все они гуртом ломанулись в Россию!.. Сразу же позабыли про то, как они изгоняли русских и ваших же татар из своих независимых республик!
— Всех русскоязычных… И не местных… — уточнил я.
Что ни говори, но наша острая дискуссия сейчас медленно и неуклонно продвигалась в том направлении, куда и стремился этот контрактник… Но время поджимало…
— И сейчас их слишком много у нас стало! Они заполонили всю Россию и уже начинают здесь свои права качать! — продолжал патрульный. — А мне это очень не нравится! Да и кому это может?..
— Ты случаем не националист? — перебил его я. — Или же патриот? Я чего-то не пойму!
— Да!.. Я — русский националист! — с чувством внутреннего достоинства заявил контрактник. — Вернее, я — патриот России! И горжусь этим!
— Молодец! — похвалил его я и показал на циферблат часов. — На этом мы пока прощаемся! Время- то идёт! А вам уже давно пора защищать нашу Россию! Вперёд! Через полчаса доложите о результатах!
Я немного бесцеремонно выпроводил военнослужащих наружу… Ибо наша дискуссия слишком затянулась. Патрульным естественно гораздо приятнее стоять здесь — в тёплом помещении, чем холодной ночью шляться по хлюпающей дороге, да ещё и под сильным снегопадом… Но всему-то должна быть мера…
Подошло время телефонной проверки и таких же докладов. Я обзвонил наряды по автопарку и контрольно-пропускному пункту… Солдаты очень бодрыми голосами сообщили мне по секрету, что у них всё по-прежнему — нормально… Не успел я положить трубку, как затрезвонил уже другой телефон. И я мгновенно взбодрившимся тоном доложил дежурному по Группировке о том, что у нас в батальоне за истекший период чрезвычайных происшествий не произошло.
— Только что проверка закончилась! — убеждал я вышестоящего начальника. — Так точно! Помощник… Дежурный по части сейчас проверяет караул! Обходит посты! Я только что с ним связывался по радиостанции… Так точно! Передам, как только придёт! Есть!
Последнее слово означало мою готовность не забыть ни в коем случае приказ дежурного по Группировке довести эту служебную информацию до внимания своего дежурного. Чтобы главный «ночной сторож» нашего батальона немедленно позвонил более старшему «ночному командующему»…
Но моего временного начальника всё ещё не было… Наверное, и в самом деле пошёл проверять часовых на постах… На скрип открывающейся двери я отреагировал очень живо… Но это пришли патрульные… Доложить и погреться…
— А я вот слышал такое высказывание… — тут уже я перешёл в контрнаступление. — Что в русские националисты идут только те люди, которые за всю свою жизнь так ничего и не добились! Ни хорошей работы, ни дома не построили, ни семьи нет… Вот ты сам! Почему пошёл в контрактники?
Своим откровенным вопросом я бил в самое «яблочко»… Ведь он являлся уже не малоопытным юношей, а вполне зрелым мужчиной. Патрульный мгновенно помрачнел… Брови его сдвинулись, а лицо стало чернее тучи перед грозой…
— Так говорят неруси и их прислужники! — угрюмо проворчал он. — Те, кто боятся русских… Кто нас притесняет и губит… Поэтому они и пытаются своим словоблудием нас принизить!
— Да ну! — подзадорил его я. — И как же это происходит?
— Потому что русские на своей же земле стали людьми второго сорта! — с нарастающей яростью заговорил патрульный. — Нам — русскому народу и другим коренным нациям России отвели место обслуживающего персонала! И больше ничего! Превратили в грубую рабочую силу. Организовать свой бизнес не дадут! Подержат малость, чтобы человек раскрутился и побольше денег вложил в производство, а
