Рассел раздраженно сжал губы. Он поддерживал королеву, недолюбливающую Пальмерстона, и сам с удовольствием избавился бы от него, если бы в администрации вигов нашелся кто-то еще с его опытом и желанием заниматься иностранными делами. Расселу пришлось провести неприятное утро, объясняя ее величеству, что хотя ей не нравится лорд Пальмерстон, он умоляет ее быть к нему снисходительной, потому что этот человек весьма необходим в новом правительстве.

– Вы можете недооценивать тори, я этого делать не стану. Буду вам весьма признателен, дорогой Генри, если вы оторветесь от окна. Давайте займемся делами.

– Конечно. Разрешите мне поприветствовать преданных нам людей вместо вас. Вообще-то, вы должны показаться перед ними. Вы же понимаете, что они пришли приветствовать именно вас, а не меня. – Он радостно помахал зевакам, и в ответ ему раздались восторженные крики. – Лишняя популярность никогда не помешает. Мы ведь всего лишь слуги народа!

– Я никогда не считал, что мне необходимо снискать одобрение низших классов, – резко ответил ему Рассел.

– Вот в этом и состоит разница между нами, – ответил Пальмерстон. – А мне как раз наплевать на мнение людей моего круга! – И он ласково хлопнул Рассела по плечу. – Итак, к делу, к делу!

– Генри, – строго глянул на него Рассел, – Генри, сейчас не время шутить. Я хочу, чтобы вы серьезно прислушались ко мне. Если не можете быть серьезным, то хотя бы успокойтесь!

– Это две почти не выполнимые задачи для ирландца, но я попытаюсь.

– Положение в Ирландии становится все хуже. Во второй раз пропал урожай картофеля, в настоящее время начали выселять крестьян, потому что те не могли платить аренду или обрабатывать землю. Сотни беженцев движутся к Ливерпулю, неся с собой холеру и тиф. В стране нет продовольствия, нет сельскохозяйственных орудий. Но даже и будь они, не нашлось никого, кто бы знал, как следует с ними обращаться. Мы тоже не в состоянии дать работу: не разработана система оплаты труда, а работные дома не могут принять и накормить тысячи людей, осаждающих их. Голод усугубляется, и бог знает, как его одолеть.

– Мы можем импортировать дешевое продовольствие и кормить им людей, – ответил Пальмерстон.

– Существует лимит, в рамках которого нам разрешает приобретать продовольствие Министерство финансов, – заметил Рассел, – большая часть денег понадобится нам, чтобы спасти собственный народ от голода. Того, что мы сможем сделать, далеко недостаточно, когда пропал второй урожай. Вы имеете представление, как сложно организовать людей? Научить их выращивать зерно? Генри, вы можете себе представить, что эти несчастные видели в своей жизни только одно сельскохозяйственное орудие – лопату! А все, что они знают о земледелии, так это как сажать картофель, а потом копать его! Мы посылаем туда продовольствие – очень хорошо. Но как оно распределяется? Что можно сделать в стране, где нет магазинов, где деревни состоят из нескольких хижин, сложенных из дерна и сланца. Где неизвестны хлеб, сахар и свечи! Как можно остановить эпидемии заболеваний, когда люди покидают дома и разносят заразу по всей Ирландии?! Я подробно информировал обо всем этом королеву. Я ей объяснил, что будет чудом, если не погибнет все население страны!

– И что же ответила ее величество? Надеюсь, с губ нашего принца упала жемчужина тевтонской мудрости!

– Он более человечно относится к бедам, чем она, – мрачно заметил Рассел. – Мне кажется, что женщине сложнее представить себе все эти ужасы. Я начинаю верить, что Мария-Антуанетта действительно предложила французскому народу есть пирожные, если у них нет хлеба!

– Потрясающий дядюшка Кэмбридж рекомендовал есть траву! – сказал Пальмерстон. – Но я слышал, его идею не оценили в ирландских кругах. Мой дорогой Рассел, не думаю, что вы найдете поддержку у королевы. Женщины не только страдают от недостатка воображения, они еще и бесчувственны. Но я не сомневаюсь, что принц предложит построить библиотеку или музей, чтобы ирландцы могли погибнуть в атмосфере культуры.

– Принц – иностранец. И не понимаю, какой смысл смеяться над ним, если вы знаете, что для королевы его слово – закон!

– Я не собираюсь разделять ее мнение, – сразу же возразил Пальмерстон. – Меня раздражают его воззрения, вас – мое легкомыслие и болтовня. Но я же не пытаюсь строить нашу внешнюю политику, основываясь на своих шуточках.

– Королева, благослови ее Боже, есть королева, и нам придется мириться с ее маленькими слабостями. Черт побери, я совершенно уверен, что они бы не раздражали нас до такой степени, когда бы не происходили от принца! Но если вы собираетесь вызвать к себе неприязнь королевы, – холодно заметил Рассел, – наша администрация падет через несколько месяцев. Я хочу, чтобы вы поняли кое-что с самого начала, Генри: вы ей не нравитесь, и я не стану утверждать, будто не понимаю почему!

– А вот как раз я не понимаю, почему это ей не нравлюсь, – ухмыльнулся Генри. – Я – добрый старенький «папочка», ведь Мельбурн, тоже пожилой человек, так ей нравился!

– Она обожает принца, и если вы будете высмеивать его за спиной и провоцировать его, то она вас возненавидит! А мне придется испытывать на себе ее недовольство. Раз и навсегда предупреждаю вас, Генри: держитесь поосторожнее при дворе!

– Мой дорогой Рассел, я стану воплощением тактичности, – пообещал Пальмерстон. – Я даже готов давать уроки английского его королевскому высочеству, чтобы он смог наконец избавиться от чертова кобургского акцента, если вы считаете, что мне это поможет. Но моя специальность – международные отношения, и я не понимаю, как может возникнуть конфликт между мной и королевой, если только никто не станет лезть в мои дела! Королеве требуются пустые комплименты – она их получит! Я стану работать в Министерстве иностранных дел и буду подотчетен вам, а королева и ее благородный консорт с моего благословения могут влезать в любые другие проблемы. Итак, вы прочитали мне лекцию о хороших манерах, что еще?

– Грей станет заниматься делами колоний, – сказал Рассел. – Я вас прошу не ссориться с ним.

Пальмерстон захохотал:

– Господи, ничего себе список! Не злите королеву или благородного принца, что по вашему – одно и то же. Не ссорьтесь с Греем! Мой дорогой Рассел, я всегда ссорюсь с Греем, иначе жизнь станет слишком пресной. Вы готовите мне ужасно скучную программу, не так ли?

– Ссоры между вами несколько раз чуть не стоили поста Мельбурну, – ядовито заметил Рассел. – Я не