Мак с ребятами сидели у себя дома как взаперти. Becь день гудела плита, кипятили для мытья воду. Выкупали даже Милочку и повязали ей на шею красный бантик.
– Когда мы туда пойдем? – спросил Элен.
– Думаю, не раньше восьми, – ответил Мак. – Но я не против выпить сейчас по маленькой для согрева.
– Может, и Док хочет выпить для согрева, – сказал Хьюги. – Я бы пошел отнес ему бутылку просто так.
– Не надо, – сказал Мак. – Док пошел к Ли за пивом
– Ты думаешь, он ничего не подозревает? – спросил Джонс.
– С чего бы ему подозревать? – сказал Мак.
Два кота в клетке затеяли свару, и весь наличный состав взвыл, выгнул спину дугой. Поймали двадцать одного кота, меньше, чем наметили.
– А как мы отнесем туда этих котов? – спросил Хьюги. – Такая большая клетка в дверь не пройдет.
– А мы и не понесем, – сказал Мак. – Помните, что получилось с лягушками. Просто скажем про них Доку. Он потом придет и сам заберет их.
С этими словами Мак встал и открыл один из кувшинов с коктейлем Эдди.
– Что ж, пожалуй надо выпить для согрева, – сказал он.
В половине шестого старик китаец спустился с холма, прошлепал мимо Королевской ночлежки и исчез между Западной биологической и рыбозаводом «Эдиондо».
Девочки в «Медвежьем стяге» были уже в полной готовности. Расписание смен составили с помощью жребия – тянули соломинки. Смены решили менять каждый час.
Дора была великолепна. Ее только что покрашенные в оранжевый цвет волосы были завиты и уложены в виде башни. На пальце красовалось обручальное кольцо, а на груди горела бриллиантовая брошь. Платье на ней было шелковое – по белому фону черные листья бамбука. В спальнях шла процедура, обратная обычной: не раздевались, а одевались.
Кто оставался, облачались в длинные вечерние туалеты, кто шел в гости, надели короткие набивные платья и выглядели очень мило. Готовое одеяло на подкладке уложили в большой картонный ящик, а ящик пока поставили в бар. Привратник разворчался: его было решено оставить. Кто-то ведь должен присмотреть за домом. Вопреки строгому приказу у каждой девушки в спальне была припрятана пинта спиртного, и все только ждали сигнала – как не подкрепиться перед таким походом.
Дора величественно прошествовала в свой кабинет и заперла дверь. Отомкнула ключиком верхний ящик бюро с откидной доской, достала бутылку, рюмку и немного в нее плеснула. Бутылка легонько звякнула о рюмку. Девушка, стоящая начеку у двери, услышала сигнал, и тотчас «Медвежий стяг» облетела радостная весть. Теперь Дора не учует запаха спиртного у своих воспитанниц. Девушки разбежались по комнатам и достали свои пинты. Сумерки опустились на Консервный Ряд – серенький час между дневным светом и электрическими фонарями. Филлис Мэй отогнула штору в гостиной и глянула в окно.
– Ты его видишь? – спросила Дорис.
– Вижу. Он включил свет. Сидит, по-моему, читает. Господи помилуй, сколько можно читать. Он погубит себе глаза. В руке у него кружка пива.
– Думаю, и нам не мешает выпить, – сказала Дорис.
Филлис Мэй еще немножко хромала, а в остальном была хоть куда.
– Вот смеху-то, – сказала она. – Сидит себе там и в ус не дует, а тут ему такой праздник готовится.
– Он никогда не заходит к нам повеселиться, – сказала печально Дорис.
– Многие мужчины не хотят платить, – заметила Филлис Мэй. – Это им дороже обходится, но они так не считают.
– Но, черт, может, они ему нравятся.
– Кто нравится?
– Да девушки, которые ходят к нему.
– Наверное. Я была у него один раз. Ко мне он не приставал.
– Он и не будет приставать, – сказала Дорис. – Но не думай, ты бы все равно вряд ли ему понравилась, даже если бы не жила здесь.
– Ты думаешь, он презирает нашу профессию?
– Не думаю. Просто он, наверное, считает, если девушка работает, у нее к этому другое отношение.
Выпили еще немного.
У себя в кабинете Дора тоже еще плеснула себе, выпила и заперла верхний ящик. Погляделась в зеркало, поправила безупречное сооружение на голове, полюбовалась ярко-красными ногтями и пошла в бар. Альфред, привратник, сидел надувшись. Ни в его словах, ни в лице это никак не выражалось. И все равно он явно надулся. Дора холодно оглядела его.
– Я вижу, ты не в настроении?
– Ничего подобного, – ответил Альфред. – Все в порядке.
Ответ взбесил Дору.
– Говоришь, все в порядке? Это твоя работа. Ты ею дорожишь или нет?