В сознании Кейт возникает еще одна связь.

Вспоминается то, что сегодня утром говорил по телефону Ред:

'И Эсхил, и Еврипид писали об Оресте, которого фурии свели с ума, после того как он убил свою мать'.

Кейт снимает фотографию со стены и закрывает дверь. Она не хочет, чтобы Алекс что-то услышал.

Кейт сильно ударяет снимок стеклом о край ванны, как будто разбивает яйцо о край сковородки. Стекло разлетается, зубчатые осколки сыплются в ванну. Кейт переворачивает фотографию, ударами выбивает еще несколько осколков и достает изнутри буклет 'Амадея'.

Пролистывает странички. Реклама. Содержание. Благодарности.

Об актерах.

Алекс Мелвилл следует вторым, после Мэтта Келлмана, исполнявшего роль Сальери. Черно-белая фотография, на которой он улыбается в камеру. Доброжелательное, открытое лицо, скрывающее укоренившуюся в сердцевине порочность.

'Алекс Мелвилл (Моцарт). Вступив в труппу Абер-динского любительского театра четыре года назад, он опробовал себя в самых разных ролях, наиболее заметными из которых были роль Биффа в пьесе Артура Миллера 'Смерть коммивояжера' и Ореста в трилогии Эсхила 'Орестея' ('Агамемнон', 'Хоэфоры' и 'Эвмениды'). Работает в аукционном доме 'Укьюхарт' и, по его словам, многим сценическим приемам научился, наблюдая за работой аукционистов'.

Да, в труппу он вступил четыре года назад. Через некоторое время после того, как его родители погибли в автомобильной катастрофе.

Во всяком случае, так сказал он.

Алекс блистательно исполнил главную роль в трилогии о человеке, который, убив свою мать, узнал, что за это преступление фурии будут нещадно преследовать его до края земли. И так проникся этой ролью, что не просто перевоплотился в Ореста – Орест воплотился в него. Роль в пьесе породила навязчивую идею, вылившуюся в убийство.

Тисифона. Петра Галлахер. Прошлое Кейт.

Мегера. Элизабет Харт. Будущее Кейт.

Алекто.

Кейт возвращается в спальню. Ее рука сжимает рукоять ножа с такой силой, что белеют костяшки. Она знает, что, несмотря на обуревающие ее эмоции, должна действовать расчетливо и хладнокровно.

Голова Лео покоится на руке Алекса. Они оба спят.

Оглядевшись по сторонам, Кейт кладет поблескивающий в лучах вечернего солнца нож на прикроватный столик, как можно дальше от Алекса. Если он встрепенется, то в первые несколько секунд схватить оружие не сможет.

Потом, с бесконечной осторожностью, чтобы не потревожить другого спящего, она просовывает руки под тело мальчика, напрягается и приподнимает Лео, снимая его голову с руки Алекса. Мальчик, посапывая, льнет к матери, глазенки его приоткрываются и закрываются снова. Алекс по-прежнему спит. Держа Лео на весу и прижимая его к себе одной рукой, Кейт берет другой рукой со столика нож и начинает пятиться к двери.

Вся ее жизнь сосредоточилась в длящихся мгновениях настоящего. Прошлое миновало, подведя ее к этому мгновению; будущему еще предстоит наступить. Значение имеет лишь происходящее здесь, сейчас.

Главное – убраться от чудовища, угнездившегося в ее постели.

Кейт бросает взгляд через плечо, проверяя, далеко ли до выхода, и в этот миг одновременно ощущает резкую боль в ступне и слышит треск.

Из-под ее ноги вылетает игрушечная машинка Лео. Алекс садится прямо в постели.

– Который час?

Его голос ничуть не кажется сонным.

Лео тоже просыпается. Он ежится у нее на руках.

– Кейт, что ты вообще делаешь? С тобой все в порядке?

– В полном порядке! – Голос ее дрожит и срывается. – В таком, что лучше не бывает!

Он отбрасывает ногами покрывало и спускает ноги на пол.

– Ты что, взяла в обычай все время ходить с кухонным ножом? Зачем?

'Тебе виднее, солнышко, – думает она. – Кому это знать, как не тебе?'

Он играет с ней, точно так же, как играл с другими. Кейт смотрит ему в пах, прикидывая, будет ли удар в это место достаточно эффективен.

– Только подойди ко мне поближе, сукин сын. Я тебя прирежу. Клянусь, кишки выпущу!

Она не узнает собственного голоса. Он какой-то чужой, совсем незнакомый.

– Кейт, что это на тебя накатило? Ты не заболела? Может, вызвать врача?

Кейт качает головой так сильно, что ей кажется, будто мозги трясутся из стороны в сторону. Он делает два шага вперед и протягивает руки.

– Послушай, давай я возьму Лео.