— Собственно говоря, — буркнул Лукас, — мы хотим к царю, а не к господину И Тэ Дэ.

— Его светлость господин главбонза непременно проводит вас к его царскому величеству, — ответил капитан, и на его лице появилась вежливая гримаса.

Они еще долго шагали вдоль и поперек разных коридоров, пока, наконец, не остановились у какой-то двери.

— Это здесь, — подобострастно прошептал капитан.

Лукас беззаботно постучался, и они с Джимом вошли внутрь.

Солдаты остались стоять у входа.

В комнате на высоких стульях восседали три очень толстых бонзы. Посередине на самом высоком стуле сидел бонза в золотых одеждах. Это и был господин И Тэ Дэ.

Вся троица держала в руках шелковые вееры, то и дело ими обмахиваясь. Перед каждым бонзой на корточках сидел писец с бумагой, тушью и кисточкой, потому что в Миндалии заведено писать кисточкой.

— Доброе утро, господа, — дружелюбно сказал Лукас, приложив пальцы к козырьку. — Это Вы будете господин И Тэ Дэ, главбонза? Нам хотелось бы к царю.

— Доброе утро, — улыбаясь, ответил главбонза. — Чуть позже Вы, пожалуй, пойдете к царю, чуть позже.

— Может быть, — добавил второй бонза, снизу покосившись на первого.

— Это не совсем исключено, — послышался голос третьего. И тут все трое закивали друг другу, а писцы одобрительно захихикали, и, склонившись над своими бумагами, записали остроумные слова бонз, чтобы сохранить их для потомков.

— Прежде всего любезнейше позвольте задать вам несколько вопросов, — сказал главбонза. — Кто вы такие?

— И откуда вы взялись? — поинтересовался второй бонза.

— И что вам здесь нужно? — осведомился третий.

— Меня зовут Лукас-машинист, а это мой друг Джим Кнопка, — сказал Лукас. — Мы приехали из Усландии и хотим к царю Миндальскому, чтобы сообщить ему, что собираемся вызволить его дочь из Дракон-города.

— Очень похвально! — улыбнулся главбонза. — Но так может любой сказать.

— У вас есть доказательства? — спросил второй бонза.

— Или разрешение? — добавил третий.

И опять писцы одобрительно захихикали и записали все для потомков, а бонзы, обмахиваясь веерами, заулыбались и закивали друг другу.

— Послушайте-ка, господа бонзы! — сказал Лукас, сдвинув фуражку на затылок и вынув трубку изо рта. — Чего вам надо, собственно говоря? Не стоит так важничать. Я думаю, что царь очень рассердится, если услышит, как вы тут задаетесь.

— Об этом, — ответил главбонза, улыбаясь, — он, вероятно, никогда не узнает.

— Без нас, — самодовольно продолжил второй бонза, — достопочтенные чужеземцы вообще никогда не смогут попасть к царю.

— А мы пустим вас к нему только тогда, когда все основательно проверим,

— закончил третий.

И опять бонзы заулыбались и закивали друг другу, а писцы записали и одобрительно захихикали.

— Ну хорошо, — вздохнул Лукас. — Только, пожалуйста, поторопитесь с вашей проверкой. А то мы еще не завтракали.

— Скажите, пожалуйста, господин Лукас, — начал главбонза, — у вас имеется паспорт?

— Нет, — ответил Лукас.

Бонзы, высоко подняв брови, посмотрели друг на друга со значением.

— Без паспорта, — сказал второй бонза, — вы даже не сможете доказать, что имеетесь в наличии.

— Без паспорта, — добавил третий бонза, — вас не имеется официально. Значит, вы также не можете идти к царю. Ибо человек, который не имеется, идти никуда не может. Это логично.

И бонзы закивали друг другу, а писцы захихикали и записали сказанное для потомков.

— Но мы же стоим здесь! — нашелся Джим. — Значит, мы имеемся.

— Но так может любой сказать, — улыбаясь, возразил главбонза.

— Это еще далеко не доказательство, — сказал второй бонза.

— Во всяком случае, не официальное, — добавил третий.

— В крайнем случае, мы можем выдать вам временный паспорт, — снисходительно предложил главбонза, — но это, действительно, все, что мы можем для вас сделать.

— Хорошо, — сказал Лукас, — а к царю с ним можно?

— Нет, — ответил второй бонза, — к царю с ним, разумеется, нельзя.

— А что же с ним можно? — поинтересовался Лукас.

— Ничего, — ответил, улыбаясь, третий бонза.

И опять они, обмахиваясь веерами, закивали друг другу, а писцы одобрительно захихикали и записали остроумности своих начальников.

— Вот что я хочу вам сказать, господа бонзы, — медленно сказал Лукас, — если вы сию минуту не доставите нас к царю, то мне придется вам доказать, что мы имеемся в наличии. И к тому же официально.

При этом он быстро показал им свой большой черный кулак, а Джим — свой маленький черный кулачок.

— Придержите ваши языки! — прошипел главбонза с коварной улыбкой.

— Это оскорбление бонз! За такое вы оба сейчас же можете угодить в темницу, — добавил второй бонза.

— Ну нет, это уж слишком! — воскликнул Лукас, постепенно начиная терять терпение. — Вы что, точно не хотите пускать нас к царю, да?

— Ни за что! — ответил главбонза.

— Никогда! — закричали писцы, покосившись снизу вверх на бонз.

— А почему? — спросил Лукас.

— Потому что вы шпионы, — ответил главбонза с торжествующей улыбкой. — Вы схвачены!

— Ах, так, — проговорил Лукас с угрожающим спокойствием в голосе, — вы что же, за дураков нас принимаете, глупые толстяки-бонзы? Не на тех напали!

С этими словами Лукас сначала подошел к писцам, выхватил у них из рук кисточки и надавал ими по писцовым ушам. Писцы тут же упали вверх тормашками и принялись жалобно причитать. А Лукас, не вынимая трубки изо рта, схватил господина И Тэ Дэ, поднял его вверх, вертанул в воздухе и ткнул головой в корзинку для бумажного мусора. Главбонза завопил и зарыдал, в ярости суча ногами по воздуху, но освободиться не мог. Он застрял.

А Лукас, прихватив двух других бонз за ворот, в каждой руке по одному, ногой раскрыл окно и выставил их наружу. Бонзы запричитали, но дрыгать ногами не решились, потому что боялись, что Лукас их уронит. А там было очень высоко.

Поэтому они висели себе молчком с побледневшими лицами и глядели вниз.

— Ну что? — проворчал Лукас, зажав трубку между зубами. — Как вам это нравится?

— Тут он немножко потряс их, отчего у обоих аж зубы застучали. — Теперь отведете нас к царю или нет?

— Да, да-а-а-а… — заскулили оба бонзы.

Лукас втащил их назад и поствил на пол. Ноги у обоих дрожали.

Но в этот момент в дверях появилась дворцовая стража. Вопли главбонзы подняли их как сигнал тревоги. Все тридцать стражников протиснулись в комнату и с обнаженными саблями стали надвигатся на Джима и Лукаса. Оба друга разом отскочили в угол, чтобы прикрыть себя с тыла. Джим встал позади Лукаса, который отражал удары сабель ножками стула, прикрываясь писцовым столиком вместо щита.