— Так держать, Сэм! Хорошая попытка, Сэм! Лучше всех, Сэм!

Это было невыносимо!

Я видела, что девочки из команды Эджмонта хихикали над нами и что они громко засмеялись, когда Джудит, споткнувшись, полетела вперед головой на трибуны лишь потому, что со мной такое произошло во время одной из игр.

Анне и другим игрокам нашей команды было не до смеха. Они стали мрачными и сердитыми.

— Ты специально пропускаешь мячи! — обвиняла Анна Джудит.

— Ничего подобного! — огрызалась та.

— Почему ты все повторяешь за этой неуклюжей коровой? — услышала я Анну

Джудит схватила и повалила ее, они со злостью катались по полу, яростно визжа и царапая друг друга.

Элен вместе с судьей остановила драку. Обеим была прочитана суровая лекция о спортивном товариществе, и их отослали в раздевалку.

Меня Элен вывела на скамью. Я этому обрадовалась. Мне больше не хотелось играть.

Я наблюдала за концом игры, но не могла на ней сосредоточиться. Я все думала о моем третьем, последнем желании, о том, какое оно опять получилось дутое.

К тому же меня страшило то, что обожание Джудит было в сто раз хуже, чем ее ненависть. По крайней мере, ненавидя, она не следовала за мной по пятам!

Я загадала три желания, и каждое равнялось кошмару. Теперь Джудит не отлипала от меня, ловя каждое слово, постоянно превознося все, что я делала, ластилась ко мне, как любящий шенок, а главное, была поразительно назойлива!

Я действительно с тоской сожаления думала о тех днях, когда она выставляла меня посмешищем перед всем классом, когда она говорила мне: «Птица, почему ты не улетаешь? Почему ты не улетаешь. Птица?»

Но что я могла поделать? Все желания израсходованы. Неужели я так и буду связана с Джудит весь остаток жизни?

Мы проиграли с разрывом в пятнадцать или шестнадцать очков. Я не внимательно следила за счетом. Мне очень хотелось уйти.

Но когда я дотащилась до раздевалки, чтобы переодеться, там меня ждала Джудит. Она протянула мне полотенце.

— Хорошая игра! — крикнула она.

— А? — сил хватило только изумиться.

— Мы сможем позаниматься вместе после обеда? — умоляюще посмотрела она. — Пожалуйста! Ты мне сможешь помочь с алгеброй. Ты гораздо лучше разбираешься в ней. Ты просто гений, когда доходит до алгебры!

К счастью, я должна была ехать к тете с родителями. Это было хорошим извинением для Джудит.

А что послужит оправданием в следующий раз? А затем? А потом?

Моя тетя неважно себя чувствовала, и цель визита была подбодрить ее. Боюсь, я не очень хорошо с этим справилась. Я почти что не связала двух слов.

Я не могла отделаться от мысли о Джудит.

Что я могу предпринять? Могу разозлиться и сказать ей, чтобы она отвязалась. Но я знала, что это не поможет. Я же пожелала, чтобы она думала, что я самый совершенный на всем свете человек. Теперь она была околдована, она была во власти чар Хрустальной Женщины.

Если сказать ей, чтобы она проваливала, это все равно ничему не поможет.

Может, мне просто игнорировать ее? Это непросто, потому что она тенью ходит за мной, задавая бесчисленное множество вопросов, упрашивая ответить.

Что я могла сделать? Что?

Я размышляла над этим всю дорогу домой. Даже родители заметили, как я расстроена.

— Что случилось, Сэм? — допытывалась мама по пути домой.

— Нет, ничего, — соврала я. — Просто думаю об уроках.

Когда мы доехали, я обнаружила четыре послания на автоответчике — все от Джудит.

Моя мама с интересом на меня посмотрела.

— Забавно, что-то я не припомню, чтобы ты с ней раньше дружила, — заметила она.

— Да, мы с ней в одном классе, — ответила я. Мне не хотелось давать объяснений. Я знала, что не сумею объяснить.

Я поспешила к себе наверх. Я была совершенно вымотана, предполагаю, что из-за волнений. Я переоделась в ночную рубашку, выключила свет и забралась в постель.

Некоторое время я лежала, уставясь в потолок, разглядывая тени от дерева, покачивающегося возле окна. Я пыталась отогнать все мысли, представить пушистых белых овечек, прыгающих по перистым белым облакам.

Я уже засыпала, когда заскрипели половицы. Широко раскрыв глаза, я заметила тень, перемещающуюся в темноте.

Я сдавленно вскрикнула, поняв, что в комнате кто-то находится.

Не успела я пошевелиться, как горячая, сухая рука стиснула мою кисть.

Я пыталась закричать, но рука зажала мне рот. «Я… я сейчас задохнусь! — подумала я, цепенея от страха. — Мне нечем дышать!»

— Ш-шш, не кричи! — прошептал напавший на меня.

Включился свет. Рука освободила рот.

— Джудит! — проскрежетала я, звук застревал в горле.

Она улыбнулась мне — ее зеленые глаза светились от возбуждения — и приложила палец к губам:

— Ш-шш.

— Джудит, что ты здесь делаешь! — возмущенно сказала я, обретая голос. Мое сердце так сильно стучало, что я с трудом могла дышать. — Как ты здесь очутилась?

— Задняя дверь была не заперта, — прошептала она. — Я спряталась в темной комнате, чтобы дождаться тебя. Я даже заснула ненадолго.

— Но зачем? — спросила я сердито, сев и спустив на пол ноги. — Что тебе нужно?

Она перестала улыбаться. Надула губы.

— Ты обещала позаниматься вместе, — сказала она голосом маленькой девочки. — Вот я тебя и дожидалась, Сэм.

Это было последней каплей.

— Убирайся! — заорала я.

Я хотела много чего еще сказать, но замолкла, так как в дверь постучали.

— Сэм, с тобой все в порядке? — позвал папа из-за двери. — Ты с кем-то разговариваешь?

— Нет, все в порядке, папа, — ответила я.

— Ты не болтаешь по телефону? — подозрительно спросил он. — Ты же знаешь, тебе не разрешают звонить так поздно.

— Да нет, я собираюсь лечь спать, — сказала я ему.

Я подождала, пока его шаги не затихли на лестнице. Затем повернулась к Джудит.

— Тебе нужно идти домой, — прошептала я. — Как только путь будет свободен…

— Но почему? — обидевшись, спросила она. — Ты обещала позаниматься алгеброй.

— Я не обещала! — крикнула я. — И потом, уже поздно. Тебе надо идти домой. Твои родители,