В руках у меня – отчет о задержании. «Согласно этому, вы пытались сдать в ломбард „Хэппитайм' краденые вещи. Вы сказали полицейским, что не крали этих вещей, однако отказались сообщить, откуда они у вас. Выходит, уголовное преступление номер один: хранение краденого. А в качестве адреса проживания вы указали свою машину – это тоже судебно наказуемый проступок: бродяжничество. Сколько вам лет, Хесус?»
Футболка и штаны хаки – насквозь промокли от пота. «Сорок три. А почему вы спрашиваете?»
– Да вот, подумалось: пять лет в Сан-Квентине, потом депортация обратно, в Мексику. К тому времени, как вы сюда вернетесь, вам впору будет давать медаль как самому старому мокроспиннику в истории.
Часко развел руками, разбрызгивая капельки пота. «Я сплю в машине, чтобы сэкономить!»
– Ну да, чтобы переправить сюда свое семейство. И сидите смирно, иначе мне придется приковать вас наручниками к вашему стулу.
Он сплюнул на пол. Я поиграл означенным предметом у него перед носом. «Скажите мне, откуда у вас серебро. Если сможете это доказать, я вас отпущу».
– То есть вы…
– То есть –
– А если не скажу?
Подождать, пусть выпустит пар. Десять секунд: классическое пожатие плечами – совсем в духе пачуко. «Я охраняю один мотель, на углу 53-й и Вестерн. Он называется „Красная стрела'. Он… для
Мурашки. «Продолжайте».
– Н-ну… я чинил раковину в девятнадцатом номере. И увидел эти красивые серебряные вещи – они были запрятаны в матрац, и… все простыни, и матрац тоже – все было вспорото. Я тогда подумал… я подумал, что парень, который снимал эту комнату, сошел с ума и… и не станет заявлять в участок, если я заберу его вещи.
Зацепка – не упускать ее:
– Я н-не знаю. Просто парень. Я никогда его не видел. Спросите у бабульки, которая дежурит там по ночам, – она вам расскажет.
– Она
– Эй, вы сказали…
– Руки за спину!
Возмутился – возмущения хватило на две секунды – очередное пожатие плеч. Я сковал ему руки – не так туго – аккуратнее.
– Эй, я хочу есть.
– Шоколадку дать?
– Вы сказали, что вы освободите меня!
– Я это и собираюсь.
– Но моя машина здесь!
– На автобусе поедешь.
–
Ехать полчаса. Надо отдать должное Хесусу: не шумел, не звенел наручниками. А вот и мотель «Красная стрела»: связанные между собой кабинки в два ряда, между ними – проезд. Неоновая вывеска: «Свободные номера».
Я подъехал к номеру 19: темно, машины у входа нет. Часко: «У меня есть свой ключ».
Снимаю наручники. Врубаю фары – он открывает дверь номера при превосходном освещении.
– Идите, смотрите! Что я вам говорил?
Я вошел. Улики: следы от отмычки на дверном косяке –
– Сходи-ка за своей старушкой. Только не вздумай убежать – иначе я рассержусь.
Часко мигом исчез. Принимаюсь рассматривать кровать: матрац истыкан вилкой – до самых пружин. Пятна спермы – мой вуайерист точно возопил: ПОЙМАЙТЕ МЕНЯ СЕЙЧАС! Я оторвал кусочек простыни – по сперме можно определить группу крови.
– Белый ублюдок!
Я обернулся. «Белый ублюдок испортил мою кровать!» – черномазая старушенция, размахивающая карточкой постояльца.
Выхватываю: «Джон Смит» – чего и следовало ожидать – оплата – вперед за десять дней, последний день – завтра. Бабулька плевалась, Часко ждал снаружи.
Присоединяюсь к нему. Хесус, оживленно: «Карлотта тоже не знает, кто снимал комнату. Она говорит, что, по ее предположениям, это молодой парень, белый. Она сказала, что комнату ему сдал алкаш, который раньше в ней жил, и тот парень попросил комнату 19. Она его не видела. И я не видел, но, послушайте, я знаю того алкаша. Дадите мне пять долларов и отвезете к моей машине – и я вам его найду».
