Он печально потряс головой.«Выкупается кровью пролитая кровь, — То убийце скажи моему.Беззаконную небо карает любовь, — Ты сама будь свидетель тому».Он тяжелою шуйцей коснулся стола; Ей десницею руку пожал —И десница как острое пламя была, И по членам огонь пробежал.И печать роковая в столе вожжена: Отразилися пальцы на нем;На руке ж — но таинственно руку она Закрывала с тех пор полотном.Есть монахиня в древних Драйбургских стенах: И грустна и на свет не глядит;Есть в Мельрозской обители мрачный монах: И дичится людей и молчит.Сей монах молчаливый и мрачный — кто он? Та монахиня — кто же она?То убийца, суровый Смальгольмский барон; То его молодая жена.
Пал Приамов град священный;Грудой пепла стал Пергам;И, победой насыщенны,К острогрудым кораблямСобрались эллены — тризнуВ честь минувшего свершитьИ в желанную отчизну,К берегам Эллады плыть. Пойте, пойте гимн согласный: Корабли обращены От враждебной стороны К нашей Греции прекрасной.Брегом шла толпа густаяИлионских дев и жен:Из отеческого краяИх вели в далекий плен.И с победной песнью дикойИх сливался тихий стонПо тебе, святой, великий,Невозвратный Илион. Вы, родные хо́лмы, нивы, Нам вас боле не видать; Будем в рабстве увядать… О, сколь мертвые счастливы!И с предведеньем во взглядеЖертву сам Калхас заклал:Грады зиждущей ПалладеИ губящей (он воззвал),Буреносцу Посидону,Воздымателю валов,И носящему Горгону*Богу смертных и богов! Суд окончен; спор решился; Прекратилася борьба; Все исполнила Судьба: Град великий сокрушился.Царь народов, сын Атрея*Обозрел полков число:Вслед за ним на брег СигеяМного, много их пришло…И незапный мрак печалиОтуманил царский взгляд:Благороднейшие пали…Мало с ним пойдет назад. Счастлив тот, кому сиянье
