Бежит волна, шумит волна… На берег вал плеснул!В нем вся душа тоски полна, Как будто друг шепнул!Она поет, она манит — Знать, час его настал!К нему она, он к ней бежит… И след навек пропал.
«Сладко мне твоей сестрою, Милый рыцарь, быть;Но любовию иною Не могу любить:При разлуке, при свиданье Сердце в тишине —И любви твоей страданье Непонятно мне».Он глядит с немой печалью — Участь решена;Руку сжал ей; крепкой сталью Грудь обложена;Звонкий рог созвал дружину; Все уж на конях;И помчались в Палестину, Крест на раменах.Уж в толпе врагов сверкают Грозно шлемы их;Уж отвагой изумляют Чуждых и своих.Тогенбург лишь выйдет к бою: Сарацин бежит…Но душа в нем все тоскою Прежнею болит.Год прошел без утоленья… Нет уж сил страдать;Не найти ему забвенья — И покинул рать.Зрит корабль — шумят ветрилы, Бьет в корму волна —Сел и по́плыл в край тот милый, Где цветет она.Но стучится к ней напрасно В двери пилигрим;Ах, они с молвой ужасной Отперлись пред ним:«Узы вечного обета Приняла она;И, погибшая для света, Богу отдана».Пышны праотцев палаты Бросить он спешит;Навсегда покинул латы; Конь навек забыт;Власяной покрыт одеждой, Инок в цвете лет,Неукрашенный надеждой Он оставил свет.И в убогой келье скрылся Близ долины той,Где меж темных лип светился Монастырь святой:Там — сияло ль утро ясно, Вечер ли темнел —В ожиданье, с мукой страстной, Он один сидел.И душе его унылой Счастье там одно:Дожидаться, чтоб у милой Стукнуло окно,Чтоб прекрасная явилась, Чтоб от вышиныВ тихий дол лицом склонилась, Ангел тишины.И дождавшися, на ложе Простирался он;
