Что слышу? Чудный, та́инственный голос!Какое там небесное лицо,Горящее застенчивым румянцем,Сквозь волны золотых кудрей сияетИ предо мной опять животворитМинувшие, младенческие годы?Что вижу? Розовый знакомый каменьВ златом кольце на пальце у нее?Так, это ты, погибшая невеста!А я… я твой же них, жених морей;Вот мой сапфир, твоим очам подобный;А там нас ждет и брачный наш корабль.
Рихард
Я угадал развязку, добрый витязь.Она твоя; возьми свою невесту,Сокровище, мне посланное небом.Храни ее могучего рукою:В ней верное прижмешь ты к сердцу сердце.Но что? Смотри, мой рыцарь, ты совсемЗапутался в сетях моей Торильды.
Старинная повестьБывали дни восторженных видений;Моя душа поэзией цвела;Ко мне летал с вестями чудный Гений;Природа вся мне песнию была.Оно прошло, то время золотое;С природы снят магический венец;Свет узнанный свое лицо земноеРазоблачил, и призракам конец.Но о Мечте, как о весенней птичке,Певавшей мне, с усладой помню я;И Прелести явленьем по привычкеЛюбуется, как встарь, душа моя.Здесь есть одна — жива как вдохновенье,Как ясная надежда молода —На душу мне ее одно явленьеПоэзию наводит завсегда…Перед пустой когда-то колыбельюЗадумчиво-безмолвен я стоял.«Кто обречен святому новосельюТобой в жильцы?» — судьбу я вопрошал.И с первою блеснувшей мне денницейУж милый гость в той колыбели был;Он в ней лежал под царской багряницей,Прекрасен, тих, как божий ангел мил.Года прошли — и мой расцвел младенец,Прекрасен, тих, как божий ангел мил;И мнится мне, что неба уроженецУтехой в нем на землю прислан был.Его-то я порою здесь встречаю,Как чистую Поэзию мою;Им иногда я душу воскрешаю;При нем подчас, забывшись, и пою.Глава IО том, как рыцарь приехал в хижину рыбакаЛет за пятьсот и поболе случилось, что в ясный весеннийВечер сидел перед дверью избушки своей престарелыйЧестный рыбак и починивал сеть. Сторона та, в которойЖил он, была прекрасное место. Луг, где стоялаХижина, длинной косою входил в широкое лоноМоря: можно было подумать, что берег душистыйВ светло-лазурные, чудно-прозрачные воды с любовьюНежной теснился, что море, влажной трепещущей грудьюНежно прижавшись к нему и его обнимая, пленялосьСвежестью шелковой зелени, блеском цветов и прохладойТемных сеней древесных. Правда, в краю том немногоБыло людей: рыбак с женою, и только; дремучийЛес отделял полуостров от твердой земли. И ужасен
