— У вашего сына талант ловить меня на вранье!

Женщина с тревогой в глазах обернулась к сыну, который тоже сел за стол.

Детектив хотел сказать, что, как полицейский, он привык тщательно выбирать слова, мама. Не волнуйся, он нормальный парень. — Джо дотянулся до прикрытой салфеткой корзинки и вынул из нее кусочек белого хлеба, а второй протянул Уингейту. — Маму зовут Мэри, — продолжил он. — А если тебе интересна местная мода на имена, то кроме мамы еще две мои тетки носят имя Мэри. Правда, мама единственная, кто на него отзывается, а остальные откликаются только на свои вторые имена. Четверых оставшихся в живых дядей зовут Джо, и у каждого свое прозвище. Чаще всего их так и называют. Человек, о котором вы пришли наводить справки, был последним из прежнего поколения.

Уингейт повернулся к Мэри, которая стояла в центре кухни и теребила в руках полотенце:

— У вас были близкие отношения с братом?

— Да, а как же иначе!

— Ваш сын сказал, что Джо испробовал все средства, чтобы победить рак. А что именно он делал?

— Джозеф принимал кучу таблеток, какие только мог достать, но никому не верил, что в первую очередь нужно отказаться от курения. Так и жил: в одной руке сигарета, в другой — таблетка. Однако брату не помогло ни одно лекарство!

— По-вашему, он просто устал бороться за жизнь?

— Хотите еще жаркого?

Уингейт перевел взгляд на тарелку и с удивлением обнаружил, что проглотил свою порцию за считанные секунды. Эх, давненько не доводилось лакомиться домашней едой — почитай, целый месяц.

— Вкус изумительный. Язык проглотишь! Из чего вы готовите жаркое?

— Мясо карибу — северного оленя, — объяснила польщенная хозяйка. — У меня его целая морозильная камера.

— Пожалуй, не откажусь от второй порции! — поддался искушению Уингейт.

Мэри стала накладывать добавку, а Джо Этлукан с загадочной улыбкой протянул Джеймсу корзинку с хлебом и медленно стянул салфетку, словно отдергивая шторы. При этом он не сводил с Уингейта пристального взгляда.

— Наверное, Джозефу и правда надоело бороться с болезнью, — вернулась к теме разговора Мэри. — Даже не знаю. Его ведь сразу пришли и забрали.

— Кто забрал?

— Люди из полицейского отделения.

— Ничего удивительного, — заметил Джо.

— Кто-нибудь виделся с ним в день смерти?

Мэри задумалась на минутку.

— Он жил один. Хотя две его дочери по-прежнему живут здесь, в городке. Может, поговорите с ними?

После окончания трапезы Джо позвонил одной из кузин, и уже через пятнадцать минут оба молодых человека сидели за чашкой чая в доме, представлявшем собой полную копию домика Мэри, только на другом конце резервации. Уингейт записал имя пятидесятилетней женщины в блокнот: Винева Этлукан, незамужняя дочь покойного Джозефа. Приходила к отцу утром того дня, когда тот покончил с собой.

— Мистер Этлукан больше никого не ожидал? — спросил Уингейт.

— Отец, кажется, говорил, что придет один из докторов с того берега, — вспомнила Винева.

— Один из докторов?

Джо с глухим стуком поставил кружку на кухонный стол.

— Дядюшка увлекался всякой новомодной фигней, жить без нее не мог, как и без сигарет. По-моему, к нему каждые три дня приезжали разные шарлатаны и обещали полное выздоровление.

— Вы видели его гостя? — спросил Уингейт у Виневы.

Та покачала головой:

— Рассмотреть его я не успела. Отец сказал, что придет доктор, который не станет врачевать в присутствии свидетелей. Я посидела с папой, пока в дверь не постучали. Он настоял, чтобы я вышла через заднюю дверь, но я все-таки мельком видела того лекаря.

Уингейт открыл новую страницу в блокноте.

— Как он выглядит?

— Тощий как жердь, — вспоминала Винева, напрягая память. — В длинном черном пальто, с шарфом вокруг шеи. Возможно, он был в шляпе. А вот лица я не рассмотрела.

— Он что-нибудь сказал?

— Я услышала только «Здравствуйте, Джозеф», будто они с отцом знакомы.

Руки Уингейта задрожали. Наконец-то в расследовании произошел сдвиг. Пускай хоть и робкий, но шаг вперед! Наконец-то из тумана неопределенности стал вырисовываться образ убийцы!

— Может, вспомните что-нибудь еще? Постарайтесь, мисс Этлукан, это очень важно!

— Вам не кажется, что настало время открыть все карты? — вмешался Джо.

Джеймс от неожиданности закрыл блокнот, взял себя в руки и твердо произнес:

— Я сдержу обещание, но сейчас ни о чем не спрашивайте, а просто доверьтесь мне.

Похоже, вы подозреваете, что моего дядю убили, так?

Уингейт посмотрел на обоих родственников убитого старика. Опять он стоит перед дилеммой: сказать правду или соврать. Какая досада! Можно, конечно, из чувства товарищества выложить все как есть. И что потом? Тут же поползут слухи о серийном убийце, и прощай все шансы схватить этого урода!

— Я не знаю, что с ним случилось, — ответил наконец Уингейт.

— Но вы считаете, дядю убили?

— Такая возможность не исключена.

Винева споткнулась об один из кухонных стульев и в изнеможении рухнула на него.

— Не может быть! Зачем? Кому понадобилось убивать умирающего старика?

Уингейт пододвинул к ней свой стул и участливо взял за руку.

— Скажите, те люди, что забрали вашего отца, они его сфотографировали?

— Как мы сразу не догадались! Кто же станет резать себе горло? — прошептала она.

— Вы заходили потом в дом отца? — не унимался Джеймс.

Винева не сводила взгляда со стола, словно хотела там что-то прочесть. Наконец она заметила, что офицер держит ее за руку.

— Не знаю, что за доктор приходил к отцу, но ему не платили за визит, — сказала она, отнимая у Уингейта руку. — По крайней мере точно не наличными. Единственное, что я обнаружила, так это пропажу Библии. Я тогда не обратила внимания — у нас не принято расплачиваться вещами за оказанную услугу. Я убедила себя, что отец просто устал от борьбы с болезнью, сдался и отдал лекарю то, что, по его мнению, ему больше не пригодится. Только зачем убийце красть Библию? — Винева в волнении поднялась со стула. — Что это за человек? Кто мог пойти на такое злодейство?

Уингейт в растерянности наблюдал за ней, шагающей из угла в угол. Она в недоумении размахивала руками, словно хотела стряхнуть с них капли воды. Винева так и не ответила на вопрос о фотографиях, и Джеймс решил пойти другим путем.

— Мисс Этлукан, сожалею, что я вас расстроил. Смерть отца, несомненно, тяжелая утрата. Однако можно уточнить еще одну деталь?

Она остановилась в центре комнаты с искаженным от горя лицом.

— Вы видели тело отца? — настаивал Уингейт.

— Господи! — в очередной раз вмешался Джо. — Обязательно ее спрашивать про это?

— Конечно, видела, ведь это я его нашла.

Джеймс осторожно подбирал слова, боясь спровоцировать истерику.

— Наверное, страшное зрелище?

— Еще бы! Повсюду кровь, на стенах и на потолке!

— Очень жаль, что вам пришлось пройти через это испытание, — посочувствовал он. — Родственникам нельзя смотреть на такое. — Его мучил вопрос, сколько человек убили до Джозефа и не их