Неестественный вкус напитка обжег горло, девушка закашлялась. Невольно удивилась, как глухо звучит ее голос. Кто-то внутри вновь и вновь перечитывал письмо Ростова – всего несколько строк с очередной подсказкой, а ее в который раз тихо трясло от усталости. Всё опять «не так просто». Но «всё будет хорошо». Ей «лишь» нужно набраться терпения и решить задачку на множественные вероятности, и тогда в конце ей вручат обещанную повестку в рай. Она рассмеялась – с видом человека, прилюдно принявшего отраву.

Чувство сытости дало легкий эффект анестезии, опрокинувший ее навзничь. В маленькой комнате всё казалось игрушечным. Даже она сама. Закрыв глаза, девушка представила себе куклу, лежащую с раскинутыми руками, со своим лицом – но последующие фантазии не принесли ничего хорошего. Она открыла глаза и уставилась в потолок.

«Кукла смотрит вверх».

Потолок был светлым и знакомым, как и все потолки.

«Как ей надоело смотреть, она бы с радостью не смотрела. Если бы добрый хозяин повернул ее лицом к стенке, она бы с радостью...»

На этом мысль закончилась, и девушка лениво повернулась на бок.

«Добрый хозяин...»

Письмо лежало на ручке кресла, высунув исписанный язык.

«Я никогда не видела его».

Часы беззвучно перекидывали светящиеся цифры, и она поняла, что засыпает. Ей действительно хотелось встретиться с ним. Узнать, что он чувствует, когда пишет эти письма. Если бы он мучился, ей бы стало легче. Если бы он хоть немного сожалел о том, что играет с ней в такое неудачное преступление.

«Я не узнаю его, даже если встречу».

Наверное, он тоже ее не узнает. Возможно, он прошел бы мимо – возможно, уже прошел.

«Я могла бы сказать тебе спасибо – за мой единственный шанс, но я так тебя ненавижу».

«Потому что я – это я».

Так долго идти. Она всегда там, куда он указывает. Она почти привыкла. И ей даже немного всё равно. «Хуже уже не будет» – это то, что она всё время себе повторяет. А будет или нет, на самом деле не имеет значения.

Девушка подтянула колени к животу и застыла, пытаясь насильно втолкнуть себя в сон. Как угодно, лишь бы отвлечься.

«Он знал, что так будет?»

– Знал ли ты, что я встречу здесь такой прием? – Она вцепилась зубами в край рукава и беззвучно заплакала.

*                      *                      *

Квартира Дэна Байронса

23:54

«Семья Далимара молода по сравнению с другими кланами. Одни считают от тысяча семьсот сорок второго, когда Эриал Далимар, маг из гильдии Церс, впервые заговорил о Скрипторах и об их инструментах, подобранных его рукой. Принятые им откровения не были разделены его собственным Домом, но он не прекратил поиски. В тысяча семьсот сорок девятом Далимар нашел остров в Индийском океане, который назвали Эох. В недрах Эоха хранился бесценный подарок: камень, похожий на природный гематит, спеченный в полупрозрачную сферу. Но в отличие от хрупкого гематита, целостность этого минерала люди до сих пор не ведают, как нарушить. Однако Далимар сумел обработать его, он разделил камень на четырнадцать частей – так были созданы Ключи. В нашем Потоке нет более мощных артефактов-катализаторов, однако Ключи редко резонируют с обычными магами, а по-настоящему оживают лишь в руках Скрипторов.

В тысяча семьсот пятьдесят пятом Далимар стал первым Скриптором-человеком. Вскоре он порвал с Семьей и с другими магами – было ли это его собственным решением или желанием Океана, осталось загадкой. О природе Скрипторов известно мало. Кто-то верит, что они призваны подправлять историю там, где множество верных действий привели к мелкой, но досадной погрешности. Другие полагают, что Скрипторы – живая память своего вида: способные смотреть сквозь прошлое и понимать будущее, они изменяют историю согласно собственному желанию, если Океан дарует им такую возможность. Но это лишь те крохи, что мы успели подобрать, прежде чем они отгородились от нас. Достоверно известно одно: Скрипторы много раз появлялись в нашем Потоке, но впервые они принадлежат к роду людей. К сожалению, их истинное предназначение от того не стало понятнее.

Мы, Семья Далимара, существуем, чтобы хранить их оружие. Став Скриптором, Далимар забрал один из Ключей, оставив тринадцать в наших руках. С