коль скоро существовало описание места.
Алекс выучил текст наизусть. Обрывки воспоминаний стройно укладывались поверх строк: он помнил винтовую лестницу, ступени, мерцавшие мириадами символов – странные рисунки-руны, убегающие в отвесную пропасть. И там, внизу, что-то яркое и чуткое, словно открытая рана, истекающая белым светом. Алекс помнил, как сорвался, потеряв опору, как падал вниз... Собственное неистовое желание швырнуло его вперед. Потом всё смешалось, долгий крик хлынул в него вместе со светом... И внезапно он остался один.
Алекс содрогнулся. Лампа закачалась в ослабевших пальцах, швыряя тени из стороны в сторону. Боль разрядом прокатилась по мышцам. Он стиснул зубы, едва не потонув в приливе холодного отчаянья.
Он оттолкнулся от стены, стараясь восстановить дыхание. Оглядел коридорные своды – кое-где виднелись трещины. Теперь запах океана чувствовался сильнее, камни блестели от влаги, эта часть туннеля больше походила на подводную пещеру. Впереди обозначился поворот. Алекс взглянул на компас, желая убедиться, что всё еще идет навстречу заливу. Из глубины тянуло мокрым холодом. Еще чуть-чуть, и он достигнет центра выписываемого коридором спуска, а затем начнет подниматься наверх. В конце пути, если везде удастся повернуть в нужную сторону, будет короткая галерея, прилегающая к внешней стене замка. Ненадолго вернется дневной свет. А потом начнется спуск в Колодец.
Замок был создан ради него. По сути, замок и был Колодцем. Но для каких целей его выложили в недрах Астоуна, не знал никто.
Райн прошел с десяток метров, прислушиваясь к этой мысли. Со спины нагнали знакомые шорохи, и он ускорил шаг. За следующим поворотом на голову обрушились ледяные капли. Вода скапливалась на гладком потолке через равные промежутки и падала вниз с лаконичностью пулеметной очереди. Переборов прогарцевавшую по позвоночнику дрожь, Алекс застегнул куртку до самого ворота. Наклонился за лампой – и внезапно обнаружил любопытную деталь: все каменные плиты на два метра вперед и назад, включая ту, на которой он стоял, едва заметно просели по сравнению с остальными. С каждой секундой разница увеличивалась, что без сомнения говорило о том, что они опускаются прямо под его ногами. Когда камень, нервно всколыхнувшись, подался вбок, Райн даже не сделал попытки соскочить – цепляться было поздно, он кубарем полетел вниз.
* * *
Алекс пришел в себя внезапно, словно по венам пустили ток. На этот раз обошлось без видений. Зато в спине будто застряли два острых прута, которым явно мешало наличие ребер в человеческом скелете. Лампа, чудом оставшаяся стоять у края обрушившегося пола, благополучно освещала Райна и угол плиты, скрывавшей волчью яму. Шевелиться было опасно – он болтался над пустотой, еле удерживаясь в крохотной нише. Рискнул повернуть голову и едва не сорвался вниз. Через некоторое время горстка камешков зацокала по невидимому дну далеко внизу.
– Приехали, – как ни странно, Алекс почти не боялся. Ощущение смерти расплылось по стенкам сознания, нисколько не тревожа. Он даже хотел было рассмеяться, но вовремя передумал. Время будет потрачено с большей пользой, если он поучится летать – его опора доживала последние минуты. И вполне вероятно, это касалось их обоих.
О ловушках – а это определенно была ловушка – чертежи не предупреждали, ровно как и мемуары родственников. Что ни говори, неплохая защита от новоявленных владельцев. Звать на помощь бесполезно: Алекс никому не сказал о сегодняшней вылазке, а значит, надежды на то, что его найдут вовремя, нет. Мобильные средства связи внутри замка не работали. Что оставалось? Надеяться на Джулию, на то, что она вновь услышит его? Поздно. Он сам порвал всё, что их связывало. Теперь даже Рональд не сможет ему помочь.
Райн медленно вздохнул, осторожно напряг мускулы, готовясь к последнему прыжку. Без сомнения, всё закончится плохо. В лучшем случае он успеет приподняться прежде, чем потеряет опору. Над ним почти два метра пустого пространства и непонятно, за какую из сторон «люка» можно хвататься, не рискуя свалиться вновь. Однако терять нечего. Щебенка продолжает сыпаться, а каменный выступ – накреняться. Пора решать.
Поразительная судьба, внезапно подумал Алекс. Многие потом будут гадать, куда он подевался, но вряд ли кому придет в голову, что мистер Райн сам себя угробил – вот такой дурацкой смертью. Хотя как раз ему стоило бы предположить, что он слишком тяжел для витания в облаках – в итоге даже его прах будет скорбеть о себе сам, в одиночестве и без предварительной кремации.
– Ну, не идиот ли? – тихо спросил он у каменной плиты, стараясь заставить себя думать.
– Не без того.
Алекс с удивлением обнаружил, что его сердце может биться еще быстрее, чем пять секунд назад. Камешки зашуршали над самым ухом. Один ударил в лоб, затем чиркнул по щеке. Алекс впился глазами в светлый проем наверху. Сперва показалась тень на стене. Тень была женской, как и голос. Заключение поразило своей логичностью, и он приободрился. Кто-то наклонился над краем ямы.
