Что ж, приходилось принимать такой ответ. Ворвуду, конечно, это не очень понравилось. Выходит, на профессора нельзя рассчитывать. Впрочем, рассчитывать вообще не на что. Все было непонятно, запутано и при этом крайне опасно. Как же выбраться из этого?
Прошло три дня из пяти назначенных Ворвудом. Вскоре придется заканчивать ремонт военных кораблей, поэтому было крайне необходимо самым срочным образом что-то придумать. Но главарь пиратов только понапрасну ломал голову. А его космические флибустьеры тупо отражали атаки чужаков, все больше проникаясь безысходностью и безнадежностью создавшегося положения.
Конечно, можно было просто уничтожить базовый корабль пришельцев, что представлялось в общем-то несложным делом. По правде сказать, Ворвуд не был абсолютно уверен в способности чужаков возрождаться и изменять окружающее. Вполне могло оказаться, что это лишь ложь с целью запугивания противника. Даже после того, как Гинзл объяснил все с научной точки зрения и фактически было доказано возрождение истребителей, Ворвуд все равно сомневался.
Но если чужаки действительно возрождаются, пираты, разбив их базовый корабль, погибнут все разом, и спастись уже не удастся. Поэтому, пока есть возможность найти другое решение, не стоило идти на этот неоправданный риск. Все же Небесным Чертогам не угрожала опасность уничтожения, по крайней мере в ближайшее время – пираты довольно легко отражали атаки, и, так сказать, прямым действием чужаки пока не могли одолеть их.
– Что за дурацкая война! – возмущался Рэнг. – Мы спокойно можем перебить всех пришельцев, но вместо этого сидим на базе и отбрыкиваемся от их идиотских атак. Сколько можно!
– Это не дурацкая война, Рэнг, – возражал Ворвуд, – а совсем наоборот. Здесь как раз нужно пошевелить мозгами и найти хорошую мысль. Так что война, скорее, умная, и победить в ней можно не столько оружием, сколько идеями.
Гинзл затворничал в своей лаборатории, Рэнг отражал атаки пришельцев, а Ворвуд теперь целыми днями просиживал в палатке Наблюдателя, разговаривая с ним и пытаясь выяснить какие-нибудь новые подробности о жизни чужаков, что могли бы помочь в борьбе с ними.
Как-то Рэнгу понадобилось переговорить с Ворвудом об одном достаточно обычном, будничном деле.
Недолго думая, он направился к палатке Наблюдателя. Если раньше, чтобы найти Ворвуда, нужно было идти в его кабинет, то теперь палатка стала более привычным местом для главаря пиратов. Рэнг недолюбливал Наблюдателя по многим причинам: из-за непонятности его слов; из-за того, что он присвоил себе внешность Чарли; да и просто потому, что он враг. После первых разговоров Рэнг старался больше не ходить к этому пришельцу. Но сейчас необходимо было переговорить с Ворвудом.
Дождь шел над Небесными Чертогами. Рэнг понуро плелся под струями воды, испытывая неприязнь к месту, куда направлялся, да и вообще к сложившейся ситуации. Все было плохо, уныло и непонятно. Происходящее давило своей неопределенностью. Как быть дальше? Как избавиться от опасности? Что станет с пиратами? Чем закончится затяжная война с пришельцами?
Серый дождь только усиливал чувство тоски и безнадежности. Какой там боевой дух? Лишь уныние и безысходность наполняли душу, безнадежность от отсутствия даже намека на выход.
Придя в палатку, Рэнг застал там Ворвуда, по-приятельски болтающего с Наблюдателем, словно со старым знакомым. Развалившись в кресле, главарь пиратов закинул ноги на стол и, покуривая сигару, вел непринужденную беседу с пришельцем. Когда вошел Рэнг, он, похоже, обсуждал особенности обитания чужаков на их родной планете.
– Обычно мы выбираем для себя форму какого-нибудь растения, – говорил Наблюдатель. – Животным требуется добывать пищу, а растения избавлены от этой необходимости. Поэтому большинство из нас существует в виде цветов и деревьев.
Рэнг хотел сказать о деле, по которому пришел, но Ворвуд жестом остановил его и показал на свободное кресло. Рэнг со вздохом присел и стал ждать, когда его соизволят выслушать.
– Но ведь растения не могут передвигаться, – продолжал разговор с пришельцем главарь пиратов, – по-моему, это неудобно – быть лишенным такой возможности.
– А зачем нам передвигаться? – ответил Наблюдатель. – Впрочем, некоторые из нас принимают форму зверей и птиц. Вообще-то говоря, каждый хотя бы раз пробует быть животным. Но, как правило, при следующем перерождении становится растением – это гораздо менее хлопотно.
– Как я понимаю, вы не строите домов и вообще не изготовляете каких-либо инструментов или предметов быта?
– Да, – подтвердил Наблюдатель. – Нам это не нужно.
– Понятно, – кивнул Ворвуд и, стряхнув пепел с сигары, непринужденно задал следующий вопрос: – А как долго вы живете?
– Одно мгновение, – тут же ответил Наблюдатель.
– Это понятно, – Ворвуд ничуть не смутился, получив такой ответ. – Но в вашей памяти как долго длится жизнь таких, как вы?
– Нет никого таких, как мы. Великое Ничто создало один-единственный момент ощущений, и больше не существует ничего и никого.
– Но что вы помните о себе подобных – они когда-нибудь умирают? – не сдавался Ворвуд. Он говорил совершенно спокойно, не раздражаясь и даже не удивляясь, выслушав очередной несуразный ответ Наблюдателя. Словно разгадывал головоломку, пытаясь решить ее так и этак, играл в вопросы и ответы с пришельцем.
– Да, – сказал Наблюдатель. – Каждый из нас умирает множество раз.
– А когда-нибудь вы умираете по-настоящему, то есть больше не возрождаясь?
– Никто не может умереть, потому что никто не живет.
Рэнг недовольно покачал головой на это.
– Нэд, как ты еще не свихнулся от таких разговоров? – с неприязнью произнес он. – Или они сами не
