21.00.
Приземлившись в международном аэропорту Балтимора, Манкузо сразу же направился к стойке компании 'Херт'[120], оформил напрокат машину и доехал до 'Холидэй Инн' по Второй автостраде. Мотель был выдержан в старомодном духе: два ряда небольших, выкрашенных снаружи зеленой краской и соединенных между собою одноместных номеров. С обеих сторон — автостоянки. Манкузо припарковался, взял свой саквояж и зашел в гостиницу. У стойки его встретила невысокая рыжеволосая администраторша.
— Мне надо переночевать. Есть у вас свободные номера?
— Конечно.
— Можно что-нибудь получше?
— Да у нас все одинаковые.
Манкузо дал ей свою кредитную карточку и расписался на бланке.
— Время выписки — одиннадцать утра. Ваш номер — четвертый справа.
Получив ключ, Манкузо без труда отыскал свой 117-й номер и, войдя внутрь, запер за собою дверь. В спальне был собачий холод, и Манкузо пришлось немало повозиться, прежде чем ему удалось заставить работать старенький пропановый обогреватель. Наконец внутри что-то затрещало и зашипело, и газовый камин наполнился горячим воздухом. Манкузо вытащил из кобуры револьвер и открыл барабан. Он всегда носил свое оружие без одного — последнего патрона: сейчас, вынув этот патрон из коробки в саквояже, он дослал его в патронник. Потом, вложив револьвер в кобуру, открыл дверь и шагнул в ночь.
Дойдя до стоявших около гостиницы автоматов безалкогольных напитков, он купил пару банок кока- колы, но не стал возвращаться к себе, а повернул в другую сторону, где по убывающей шли четные номера: 124, 122, 120, 118. Окна 108-го номера были плотно занавешены, но кой-какой свет через них все-таки пробивался. Манкузо, насколько это было возможно, шагал медленно и бесшумно. На ручке двери болталась картонка с надписью: 'Просьба не беспокоить'. Проходя мимо, он слегка прислонился к деревянной обшивке. Изнутри доносились звуки музыки: похоже, там работал телевизор. Манкузо остановился перед дверью номера 104 — оттуда ему была видна почти не освещенная полупустая стоянка. Здесь можно будет, решил он, припарковаться вон за тем большим красным трейлером и, оставаясь незамеченным, следить за номером 108. Но что с того? Манкузо вздохнул и понуро побрел обратно, держа по банке кока-колы в каждой руке. Да, для того чтобы всю ночь напролет сидеть в засаде, он уже слишком стар.
Возвращаясь из пиццерии, Рольф Петерсен был так увлечен выковыриванием из зубов остатков пищи, что едва не проскочил здание гостиницы 'Холидэй Инн'. Однако он заставил себя вспомнить, что ждет звонка. Сунув голову в приоткрытую дверь конторы, он спросил:
— Звонил мне кто-нибудь?
— Очень жаль, но…— ответила ему рыжая администраторша.
За последние шесть дней она столько раз сообщала постояльцу: 'Для вас ничего', что это стало у нее условным рефлексом.
Он пошел к себе и только у порога услышал, как за его спиной скрипнула дверь.
— Эй, мистер! — крикнула женщина.— Для вас, оказывается, тут кое-что есть!
Рольф поспешно вернулся.
— Вот тут телефонистка все записала.— И она протянула ему сложенный фирменный бланк для тех, кому звонили,— 'КОГДА ВАС НЕ БЫЛО ДОМА'.
— Спасибо, детка,— бросил Петерсен и дал ей доллар.— О'кэй!
Он завернул за угол и, остановившись у фонарного столба, возле автоматов по продаже безалкогольных напитков, стал читать. Звонили в двадцать минут девятого, когда он ужинал. Печатными буквами, карандашом, на бланке значилось:
'НУЖНО ПОВИДАТЬСЯ В 23.00. ЖДИ'.
Подпись отсутствовала.
Он поглядел на часы. Оставалось два часа. Он улыбнулся, аккуратно сложил бланк и, насвистывая, направился к своему номеру.
Именно свист и заставил Манкузо оглянуться. Тогда он и увидел, что человек, идущий ему навстречу от здания конторы мотеля, не кто иной, как Рольф Петерсен, наемный убийца Компании, застреливший Октавио Мартинеса. Высокий — больше шести футов,— мускулистый, в кожаном пиджаке и бейсбольной кепке, упоминавшихся в отчетах об убийстве полицейского. Сжатые в кулаки руки сунуты в карманы пиджака. На миг у Манкузо мелькнула шальная мысль: а что, если вытащить револьвер и… Но руки у него были заняты колой, а пиджак застегнут… В этот момент Петерсен, буркнув: 'Добрый вечер', прошел мимо него и, открыв ключом дверь, исчез у себя в номере. Поздно, да и кому охота изображать из себя вшивого героя, чтобы в результате тебе же, скорей всего, всадили пулю в задницу?
И надо же, едва Манкузо завернул за угол, все еще что-то бурча, как перед самой своей дверью буквально ткнулся носом в наставленное на него дуло полицейского револьвера калибра 38.
— Замри! — скомандовал чей-то голос.
Манкузо подчинился.
— Руки вверх! — произнес другой голос откуда-то сбоку.
Манкузо послушно поднял над головой обе руки с двумя банками кока-колы. Чьи-то руки немедленно начали ощупывать его одежду.
— Сука вонючая! У него револьвер! — произнес обыскивающий, и стоящий рядом с ним человек щелкнул курком.
— Черт подери! Я — агент Джозеф Манкузо из ФБР. Чего вам от меня надо?
— Заткнись! — бросил человек с наганом.
У Манкузо отобрали револьвер и вытащили из кармана пиджака служебное удостоверение, которое тут же передали кому-то, кто, очевидно, командовал его задержанием.
— А это у тебя что? — спросил тот, кто обыскивал, указывая на банки в поднятых руках.
— А на что они, едрена вошь, по-твоему, похожи?
— Слушай, парень, пошел ты знаешь куда! А ну ложись! Руки за голову. Разведи пошире!
— Ты мне сперва пососи, понял! Так я тебе и лягу на землю в этом костюме,— не сдержался Манкузо.
— Кому говорят, жопа! — И стоящий перед ним ткнул дуло своего револьвера ему под ребро.
Манкузо согнулся от боли, ловя ртом воздух.
Из темноты в световой круг ступил третий из группы.
— А ну выпрямись, парень! — приказал он, и, когда Манкузо поднял голову, он поднес удостоверение к его лицу.— Ну как тебе, Фил?
Манкузо переводил взгляд с одного говорившего на другого. Оба напоминали ему каких-то киноперсонажей: все в черном, да еще в черных пуленепробиваемых жилетах, лица лоснятся от разводов черного жира.
— Говно! — выругался тот, кого звали Филом. Защелкнув бумажник с удостоверением, он протянул его Манкузо и бросил своему напарнику:— Верни ему его пушку.
Тот отдал Манкузо его револьвер и извинился.
Манкузо сунул бумажник в карман, вложил револьвер в кобуру.
— Мать вашу за ногу! — буркнул он, покончив с этой процедурой.
— А теперь мотай отсюда! — скомандовал первый. Из портативной рации, висевшей у него на груди, послышался треск.
— Стайлс? Робертс? Какого дьявола вы мешкаете?
— Да мы застукали тут одного типа из ФБР,— ответил он в микрофон.
— Откуда, откуда?
— Из ФБР.
— Брось валять дурака!
Манкузо схватил микрофон.
