Но скелетов в развалинах Форт-Лоренса Мэтью не видел и был благодарен за это судьбе. Либо индейцы унесли трупы, либо пришли потом другие голландцы и похоронили собратьев. Но все равно место было мрачное, и воображение быстро рисовало обугленные трупы в кучах остывшей золы.

В этой картинке был единственный положительный момент: моросящий дождь стал мельче, хотя небо по-прежнему было низким и свинцовым. С запада начинал задувать холодный ветер, показывая, что дни осени уже сочтены.

Грейтхауз и Мэтью уходили вслед за Слотером все глубже и глубже к центру поселка. Мэтью дернулся, чуть не наступив на голову фарфоровой куколки — синие глаза смотрели из гущи бурьяна, а тело давно уже было раздавлено в пыль. Потом появилось несколько нетронутых бревенчатых хижин и еще два сооружения — судя по всему, сарай и небольшой склад. Они стояли кольцом, окружая площадь с каменным колодцем под остроконечной крышей. И сарай, и склад испытали на себе действие огня, но остались стоять, хижины же находились на разных стадиях разрушения. Слотер направился к хижине, у которой была целая крыша, и Мэтью понял, что они дошли до тайника разбойника.

— Стой! — крикнул Грейтхауз прежде, чем Слотер вошел в дыру, где когда-то была дверь. Слотер остановился на пороге и подождал, скривившись в гримасе, которую можно было бы назвать раздраженной.

— Как вам будет угодно, сэр. Желаете войти первым и убедиться, что я не заведу вас на половицы, которые провалятся у вас под ногами?

Грейтхауз внимательно смотрел внутрь хижины, и Мэтью тоже. Там было темно и мало что видно.

— Давай вперед, — велел Грейтхауз, подкрепив слова движением пистолета.

Босые ноги Слотера оставили на половицах грязные следы.

Единственная комната оказалась мрачной и суровой и явно была такой с самого начала. Но Слотер и Рэттисон соорудили себе здесь что-то вроде жилища. На полу валялись две кучи соломы, как подстилка у Джеймса, но побольше, для людей. В очаге из тесаного камня лежала груда золы и куски обугленной еды, а рядом с очагом — котлы и сковородки, указывающие, что хотя бы один из негодяев что-то готовил. Еще были два исцарапанных стула и сундук с кожаной обивкой, служивший в основном столом. Пара шерстяных одеял, сложенных в углу, указывала, что стремление к порядку может существовать и в сердце хаоса. И Грейтхауз, и Мэтью сразу отметили, что возле камина стоит прислоненная к стене деревянная лопата с железной оковкой на конце.

Именно к этому приспособлению направился Слотер, когда Грейтхауз резко сказал:

— Стой!

Слотер не обратил внимания, и тогда Грейтхауз большим пальцем взвел курок до конца.

Слотер застыл, протянув руку к лопате.

— Я все же полагал, что вы хотите получить ларец. Если так, то лопата нам пригодится.

Грейтхауз держал пистолет наведенным и у него подрагивала щека.

— Ладно, возьми ее.

Слотер подошел к одной из куч соломы и отбросил ее ногой. Мэтью решил, что Слотер не доверял Рэттисону и потому спал на своем сокровище. Слотер ударил лопатой в пол, оторвал короткую доску и отложил в сторону. Потом поднял и отодвинул еще три, после чего отступил и с издевательским поклоном произнес:

— Сэры, ваше сокровище вас ждет.

Настороженно глядя на лопату в руке Слотера, Грейтхауз и Мэтью подошли заглянуть в дыру — и увидели соломенный прямоугольник.

— Оно внизу, — пояснил Слотер. — Желаете вы копать или я сам буду?

— Ты, — ответил Грейтхауз. — Но если что-нибудь полетит нам в глаза…

— Человек с пистолетом опасается пригоршни сена, — грустно улыбнулся Слотер. — Куда катится мир? — И начал вскапывать солому, аккуратно складывая ее рядом с отверстием в полу.

— Вы действительно потрудились его спрятать, — заметил Мэтью, наблюдая работу Слотера. Сердце у него забилось сильнее. Когда ларец выйдет на поверхность, останется адова работа доставить обратно к фургону резко протестующего арестанта. — Подозреваю, вы не доверяли Рэттисону в той степени, в которой вам хотелось бы?

— Я вообще никому не доверяю, хочется мне того или нет. — В сером сумраке кружилась соломенная пыль. — Но в основном я беспокоился из-за индейцев. Они все еще поблизости, я их видел, когда они тут шныряли. Не хотелось бы, чтобы они нашли ларец с золотыми безделушками прямо посреди… — Железо лопаты стукнуло обо что-то твердое. — Ну, вот так. Не слишком глубоко, но достаточно. Возьмите.

Он протянул лопату Мэтью — тот помедлил, глядя на Грейтхауза. Получил утвердительный кивок и принял лопату.

Слотер присел, обеими руками убрал последний слой соломы и вытащил нечто, завернутое в грязную мешковину. Медленно, поскольку предмет этот казался тяжелым, он снял мешковину и бросил на пол.

— Ну вот, — произнес он с заметной гордостью. — Результат нашего соглашения.

Самый обыкновенный ларец дюймов шести высотой, сделанный из полированного темного дерева. Слотер повернул его, демонстрируя две медные щеколды, по одной вертикально с каждой стороны от замочной скважины.

— Я его вам открою, — предупредительно предложил Слотер и тут же положил палец на щеколду.

— Не так сразу, — остановил его напряженный голос Грейтхауза. Пистолет смотрел точно на Слотера. — Я вижу замочную скважину. Где ключ?

— Ключ не нужен, ларец не заперт, могу вас заверить.

— Естественно было бы запереть ларец перед тем, как закапывать. Я бы запер.

— Сэр! — Слотер снова улыбнулся, как бедному дурачку. — Это же ларец, а не змея. Он вас не укусит.

— Из собственного опыта, мистер Слотер, я знаю, что и ларец способен укусить. Особенно если у него внутри метательный нож или пистолет. Конечно, сырая погода с порохом не дружит, но я бы сказал, что этот ларец остался сухим в соломе и в мешке. Это намеренно? И там действительно пистолет?

— Нет, и ключа у меня никогда не было. Устраивает вас? Могу я сейчас его открыть, чтобы мы занялись делом?

И снова палец его лег на щеколду.

— Я сказал «нет». Возьми его, очень осторожно. Вынесем на свет. Шевелись.

Слотер вздохнул и двинулся наружу с ларцом в руках, Грейтхауз за ним. Мэтью отложил лопату и Направился следом, но тут его внимание привлек мешок, скрывавший ларец. Не столько сам мешок, сколько надпись на этом мешке, сделанная яркой красной краской. Подняв мешок, Мэтью поднес его к тусклому свету из ближайшего окна и прочел: «Колбаски миссис Такк». И девиз: «Такк’ая радость!».

— Мэтью, не застревай! — позвал его Грейтхауз.

Странно, подумал Мэтью. Что-то во всем этом очень странное. Но у разбойников не меньше прав есть горячую колбасу, чем у посетителей Салли Алмонд. Или же они похитили направляющийся в Нью-Йорк груз. И все равно… странно.

Он опустил мешок в дыру и вышел.

Слотер дошел уже почти до колодца, остановился и обернулся. Подождал, пока подойдут остальные. Снова глянул на Грейтхауза, на Мэтью, снова на Грейтхауза.

— Если вы не доверяете мне открыть ларец, откройте его сами. А еще лучше — пусть откроет Мэтью. У него, мне кажется, есть и ум, и храбрость.

— Я открою сам! — вспыхнул Грейтхауз, но видно было: он чует нечто такое, что ему не нравится. — Ты стой и держи его, пальцы подальше от щеколд. Мэтью! — Он протянул младшему пистолет. — Не упускай его из-под прицела, а надо будет — застрелишь. Сможешь?

Мэтью кивнул, беря пистолет, но на самом деле не был уверен. В голосе Грейтхауза слышалось напряжение, подсказывающее, что может и правда возникнуть необходимость всадить свинец в голову Слотера, что тот задумал какую-то хитрость, и снова возникло чувство, что они не владеют ситуацией. Он отлично поражал мишени на уроках стрельбы и угрожал Слотеру, размахивая пистолетом, но сейчас шла другая игра.

— Осторожнее с этой штукой, Мэтью, — небрежно заметил Слотер. — Нехорошо будет попусту