– Воля покойного – закон, – серьезно сказал тщедушный паренек. – Мы, Димыч, обязаны его обещание выполнить. А то удачи не будет.

– Взять-то можно... только после соответствующей подготовки, – поразмыслив, не стал возражать Каморин. – Эх, Олег, Олег! Любитель был таскать с собой кого попало.

– Да он пару раз всего брал под землю чужих, – заступился за Хованина паренек.

– Слушай, тебя как зовут? – спросил Смирнов. – А то говорим, говорим, вроде познакомились, только без имен.

– Зови его Владом, – ответил за паренька Каморин.

– Значит, Олег любил экскурсии устраивать для новичков? Да, Влад?

– Ну, вроде того, – смутился тот. – Доброй души человек был. Снаряжение свое давал напрокат – костюм прорезиненный, каску, фонари. Как его угораздило на мотоцикле в бордюр врезаться? Он за рулем почти не пил, разве что несколько глотков пива.

– А не могли его убить?

– Кто?! – вскинулся Каморин. – Ты не шути так! У нас Олежку все обожали. Что за глупости? Известно же, он в аварию попал, превысил скорость, не справился с управлением. Какое это убийство?

– Вы поверили официальной версии? – многозначительно закатил глаза Всеслав.

– Да. Зачем кому-то убивать Хованина? А на своей «Хонде» он гонял как сумасшедший, все знают.

– У Олега были враги? Ему завидовали?

– В «Ахеронте» нет завистников, – обиделся за товарищей Влад. – У нас подземное братство, где каждый доверяет другому, как самому себе. С врагом в преисподнюю не полезешь.

– Может быть, он девушку у кого-нибудь отбил или еще чего натворил? – не отступал Смирнов. – Мы с его братом Эдиком – боевые друзья, и мне небезразлично, по какой причине погиб Хованин.

– Ты, случайно, не мент?

– Почему сразу мент? Если человек хочет установить истину, он обязательно должен быть ментом?

Каморин со стуком поставил чашку на стол. Чай у него остыл.

– Много вопросов задаешь не по делу, – сквозь зубы произнес он. – Пришел под землю проситься, а сам про Олега вынюхиваешь. Странно.

– Получается, ваш приятель умер, а вам все равно? – ринулся в атаку сыщик. – Я Олега мало знал, и то у меня за него душа болит. Молодой мужик ушел из жизни, жениться не успел, детей после себя не оставил! Девушка у него хотя бы была?

Влад растерянно переводил глаза с Каморина на гостя и обратно.

– Была, – пробормотал он. – И не одна. Женщины Олега любили. Но никому из нас он дорогу не переходил. В последнее время Олег встречался с Люсей... кажется.

– Что за Люся?

– Он несколько раз приходил с ней сюда. Как же ее фамилия? Не помню.

– Люся Уварова, – сказал Каморин. – Она работает в какой-то смежной с «Геопроектом» организации, имеет доступ к архивам. Этот интерес их и сблизил. По-моему, она не замужем, так что разъяренный супруг, готовый уничтожить ненавистного соперника, в этой истории отсутствует.

– Почему непременно супруг? – округлил глаза сыщик. – А кто-нибудь из вас, например? Или из бывших ухажеров госпожи Уваровой?

– Димыч, он точно – мент! – шумно вздохнул Влад. – Дотошный, как следователь. В Люську никто из наших ребят не влюблялся. Мы бы знали! Ее бывших, конечно, исключить нельзя, но... девчонки начинают встречаться с парнями со школы. Что же им, убивать потом друг друга?

– Все зависит от темперамента, – повел руками в воздухе Всеслав.

– Дать вам телефон Уваровой? – предложил Каморин. – А то обсуждаем женщину за глаза, неловко как-то.

– Давайте!

Оказалось, что в клубе «Ахеронт» имеется специальная книга, куда каждый может записывать разные мелочи: телефоны общих знакомых, время и место назначаемых встреч, памятные даты – дни рождения, юбилеи, праздники. Члены клуба могут оставлять на страницах книги записки друг для друга, делать заметки и прочее.

– Покажите мне, пожалуйста, записи, которые делал Хованин, – попросил сыщик. – Вы знаете его почерк?

– Разумеется. Вам с самого начала? Книгу мы завели три года тому назад.

– С начала.

Книга была толстая, наполовину исписанная, и Смирнов хотел получить все, занесенное туда почерком Олега. Пока Каморин под его наблюдением делал выборки, Влад решил напустить на новичка страху и завел разговор о сатанистах.

– Они под землей без помех устраивают свои гнусные ритуалы, призывают дьявола и приносят ему жертвы. Человеческие, в том числе! Говорят, бабу раздевают догола, кладут ее на камень, вокруг свечи черные зажигают, размахивают магическим мечом и впадают в транс. А меч тот надо потом положить бабе на живот.

Он красочно расписывал кровавые сцены убиения невинных младенцев, пока Каморин не прервал его монолог невозмутимым: «Ну, кажется, все!» Он словно и не слышал ужасов, взахлеб перечисляемых