гладил их – вот и весь смысл его жизни. Смысл… странное слово. Как определить: он есть – или его нет?
– Рудольф?
От одного только звука ее голоса Межинова пронизывал электрический разряд.
– Что?
– Ты правда меня любишь?
Он промолчал. В груди стало горячо, как в жерле вулкана.
– А ты меня? – прошептал он. – Знаю, знаю… можешь не говорить. У тебя есть любовник. Почему вы не поженитесь?
– Он не хочет. И потом, он уже женат. – Карина закашлялась. – Теперь я еще и кашляю. Зачем ему больная женщина?
– Ты не больная! – с жаром возразил Межинов. – Это пройдет.
– Ты тоже женат, Рудольф. И тебе тоже не нужна доходяга.
– Замолчи…
Он закрыл ей рот поцелуем.
– Нет такой любви, как я хочу! – сказала она, отдышавшись. – Невозможно любить
Он не знал, что сказать. Она и не ждала ответа, разговаривала, будто сама с собой.
Межинов боролся с нарастающим желанием. Карина позволяла лежать рядом, гладить ее тело, целовать… и не более.
– Я для тебя запасной игрок, – сказал он, опираясь на локоть и заглядывая в ее черные глаза.
– Вообще жизнь – ужасный обман… Ее задача – обуздать тебя, объездить и накинуть седло. Сделать ручным. И потом, если ты поддался, она начинает тебя погонять. Ей нельзя поддаваться, Рудольф!
Он не сдержал порыва, навалился на Карину, взял ее почти силой. Она сопротивлялась, и это только сильнее его распаляло. Карина знала, как довести его до умопомрачения – смеялась и выскальзывала, отталкивала… потом сдавалась… На краткий, мимолетный миг она давала ему почувствовать себя победителем. Ее глаза закрывались, а из сомкнутых губ вырывались глухие стоны.
– Ты готов умереть вместе со мной? – спрашивала она, когда Межинов медленно приходил в себя после этой захватывающей, чувственной интимной игры.
– Я хочу жить вместе с тобой…
Карина отрицательно повела глазами. Рудольф Петрович рывком поднялся, пошел принимать душ. Через час ему надо быть на работе. Суеверный страх мешал ему спросить о здоровье Зои Павловны. Пожалуй, только во время любовных забав он забывал о расследовании странных смертей. В голову приходили несусветные мысли то о таинственном вирусе, вырвавшемся из секретной лаборатории, то об экспериментах по психическому воздействию, то о мистических культах. Межинов не узнавал себя. Он словно попал в ирреальный мир, где происходили вещи, доселе невиданные.
Добравшись наконец до управления, он вызвал к себе заместителя.
– Ну, как идут дела, майор? Нашли последователей культа Святой Смерти?
Тот опустил глаза. Культов в Москве – хоть отбавляй, но о таком пока неизвестно.
– Не прижилась еще у нас эта зараза, – сказал он.
– Вы проверили окружение Игната Сереброва?
– Проверяем. Пока ничего… «Интерком» крепко стоит на ногах, бизнес он ведет цивилизованными методами…
Густые брови майора то поднимались, то опускались в такт словам. Закончив докладывать о фирме Сереброва, он перешел на семью. И здесь Межинов не услышал нового для себя: семейство Серебровых он и так знал вдоль и поперек. Можно сказать, рос вместе с Кариной. Они познакомились по дороге в школу.
– Жена Сереброва, Зоя Павловна, серьезно больна, – продолжал между тем майор. – Из квартиры практически не выходит. Я поручил оперативнику осторожненько побеседовать с участковым врачом – он твердит о гриппе или респираторной инфекции, которая осложнилась и плохо поддается лечению. Серебровы еще пользуются услугами страховой медицины, но и там – весьма неохотно, правда, подтвердили диагноз, разбавив его кучей дополнительных терминов.
– У Серебровых бывают друзья, знакомые?
– По-видимому, исключительно редко. За время наблюдения к ним никто не приходил, кроме медиков. Завсегдатай – теща Сереброва, которая помогает по хозяйству и ухаживает за дочерью. Она дружит с соседкой Серебровых, пенсионеркой Вдовиной – недавно поделилась с ней впечатлениями от рассказа Зои Павловны. Той якобы привиделся призрак Смерти, который вручил ей кольцо. Самое удивительное – кольцо жена Сереброва принесла домой. Оно из дешевого металла, но где Зоя Павловна его взяла? Соседка считает все это выдумками. У Серебровых, мол, фантазии разыгрались непомерно – денег-то куры не клюют, заниматься нечем, вот и лезет всякая чушь в голову. Карина Игнатьевна, дочь Сереброва, незамужняя, проживает отдельно, родителей навещает редко.
Заместитель деликатно кашлянул. Оперативник доложил ему, что видел на Осташковской улице автомобиль Межинова, а потом и самого подполковника, входящего в тот подъезд, где находится квартира Карины Серебровой. Интерес начальника к этой ситуации, по крайней мере, стал понятен.
Рудольф Петрович хотел задать вопрос: похож ли случай с Зоей Серебровой на печально известные случаи, которые без успеха расследовал майор, но не решался. Боялся услышать подтверждение своих опасений? Все же он пересилил себя, спросил.
