– Есть идея! – Заметив поднимающихся нам навстречу придворных, Рэй схватил меня за руку и толкнул в первую попавшуюся дверь. – Вместо старика лучше попробуем отыскать элементы. Ты ведь сможешь определить их местонахождение так же, как прежде обнаружила Слезы?
– Можно попробовать, – неуверенно отозвалась я.
Прикрыв глаза, сосредоточилась на искомых предметах. К счастью, они оказались даже ближе, чем предполагалось.
– За мной! – скомандовала, устремляясь в смежную с нашей комнату.
Приготовилась встретить там Совет в полном составе, скрупулезно изучающий «находки» Лонара, или, в крайнем случае, полк солдат, охраняющих мои сокровища. Де Ранвальм, в отличие от меня, дураком не был и уж точно не оставил бы добычу без надежного присмотра. Каково же было мое удивление, когда в комнате обнаружился только… Элек.
Присев на краешек стола, эмпат задумчиво перебирал страницы, исписанные неряшливым почерком Велены. За спиной Элека отчетливо просматривался ларец с откинутой крышкой, что позволяло увидеть его содержимое – все четыре флакона.
– Элек! – Я кинулась было к ларцу, но эмпат преградил мне путь.
Рэй тем временем попытался подобраться к столу с другой стороны, но, сделав несколько шагов, остановился как вкопанный.
– Я не могу сдвинуться с места! – возмущенно пожаловался друг, делая тщетные попытки оторвать ногу от пола.
Не сумев этого сделать, попробовал рукой дотянуться до пузырьков, и, когда пальцы уже готовы были коснуться заветного ящичка, кисть тоже словно парализовало. Эльф замер в причудливой позе, яростно вращая глазами.
– Демоны! Ты что со мной сделал?! – не своим голосом завопил он.
Не оборачиваясь к разъяренному эльфу, Элек спокойно произнес:
– Это не я, а придворные маги постарались. Любой, кто приблизится к этим штуковинам, будет обездвижен.
– Странно, но твои-то конечности вполне даже неплохо шевелятся, – сухо заметила я.
– Логично. Ведь именно мне доверили охранять улики, – важно проговорил де Ранвальм, расправив плечи и стараясь казаться значимее, чем был на самом деле. – Советую тебе, Нарин, поубавить прыти. Если, конечно, не хочешь присоединиться к своему другу и «отдохнуть» здесь какое-то время.
Это что еще за выпендреж?!
Я закатала рукава, готовясь к бою. Еще посмотрим, кто кого! Маги меня или я магов.
– Элек, лучше не доводи до греха. Отойди, пока прошу по-хорошему.
– Нет! – осмелился перечить эмпат. – Как твой будущий муж я запрещаю тебе находиться в этой комнате! Уходи, Нарин!
Эти слова были похлеще красной тряпки для разъяренного быка.
– Слушай, убогий! – прошипела ему. – Станешь ли ты моим мужем, это еще вилами по воде писано. А вот я как твоя правительница приказываю: прочь с дороги! – и начала приближаться к эмпату, пристально глядя в блеклые глаза абсолютно безвольного существа, порабощенного властным дедом. Сейчас во взгляде Элека, как ни странно, таилась непоколебимая решимость.
– Нет, Нарин! Пока Совет не убедится, что здесь нет угрозы для безопасности нашего королевства, ты не сможешь это забрать!
– Спорим? – усмехнулась я.
Воздух вокруг эмпата начал закручиваться в воронку. Элек испуганно пригнулся, потом под влиянием невидимого толчка неуклюже откатился на несколько метров и замер, удивленно хлопая белесыми ресницами. «Вот вам и охранник», – подумала я, протягивая руки к заветной шкатулке.
Защитная оболочка, окружавшая ларец, будто треснула по швам, делая его доступным. И тут Элек (совсем страх потерял!) неожиданно набросился на меня сзади и попытался оттащить от стола. Костлявые пальцы эмпата намертво впились в мои плечи.
Я попыталась вывернуться, но доходяга де Ранвальм оказался на удивление сильным и никак не желал разжать свои «клешни». Ну точно синяки останутся.
Не сдержавшись, вскрикнула от боли. А потом горячо пожелала, чтобы наша нелепая борьба закончилась поражением де Ранвальма и чтобы он больше никогда не возникал на моем пути.
– Да пропади ты пропадом! – в сердцах выкрикнула я.
Мгновение, и цепкая хватка ослабела. Словно подкошенный, эмпат упал на пол. Я посмотрела в его пустые, словно покрытые коркой льда глаза, на его руку с зажатым в ней лоскутом от моего платья и поняла, что совершила что-то ужасное. Непоправимое.
Переглянулась с Рэем и увидела в его глазах неподдельное отчаяние.
– Ты его убила, – глухо произнес эльф, и эти слова прозвучали как сигнал.
Двери неожиданно распахнулись, гулко ударились о стены. Меня окружили старейшины, маги. Они что-то кричали. Потом кто-то сжал мои запястья, стянул их чем-то прочным мертвой петлей за спиной. Мне показалось, что подобное происходило в моей жизни и раньше. Как и сейчас, преследуемую ненавидящими взглядами, меня уже уводили коридорами Ирриэтона в неизвестность.
Осознание простой истины повергло в отчаяние. Дважды в этом замке я становилась пленницей и ожидала вердикта Совета. В третий раз, это стало понятно, меня ничто не спасет. Копилка чудес иссякла.
Старейшина стоял как громом пораженный. Перед ним распласталось безжизненное тело внука. Внука, который частенько выступал пешкой в его политических играх, а сегодня должен был только разозлить Нарин, чтобы та показала членам Совета старейшин, на что способна. Она и показала, без малейшего сожаления лишив Элека жизни, а Лонара – единственного наследника.
Он добился того, чего хотел. Но какой ценой! Сердце старейшины заполнила нестерпимая боль, а из глаз покатились непрошеные слезы.
…Хлопья снега кружили в воздухе, забирались за ворот платья, путались в волосах и таяли на моих ресницах, смешиваясь с каплями слез. Стоя на краю обрыва, я выкрикивала в никуда единственное имя, которое еще могло что-то изменить в моей судьбе:
– Дорриэн!
Ветер кружил мои слова, имя любимого отголосками играло в закоулках ледяной пещеры, камнепадом обрушивалось со скалистых вершин. Коварные снежинки лихорадочно метались вокруг меня, подталкивая вперед, провоцируя шагнуть в спасительную бездну забвения. Ветер разрывал одежду; словно плетью, обжигал истерзанную морозами кожу.
Мир, который мы с таким трудом создавали для себя, умирал, превращался в ледышку. Таким же холодным и пустым было сердце Дорриэна. Он покинул наше тайное место свиданий и больше не желал возвращаться. Не желал слышать моих отчаянных рыданий в пустоту.
Позади от чьх-то торопливых шагов захрустел снег, и я обернулась. Дорриэн посмотрел на меня отстраненным взглядом, лишь на миг в его зеленых глазах промелькнула горечь потери чего-то важного, а потом, так и не сказав ни слова, Владыка заспешил вверх по склону.
– Не уходи! – Осознав, что еще одного расставания я не переживу, бросилась за любимым, увязая в глубоких сугробах. – Возьми меня с собой! Я не хочу возвращаться в тот мир, если в нем не будет тебя!
– Ты не нужна мне, – прошелестели равнодушные губы.
И этот шепот, усиленный во сто крат изменчивым эхом, обрушился на меня всей своей мощью. Только мысли о новой разлуке, о том, что не успела высказать, придавали сил и заставляли идти вперед, пока запорошенная тропка не привела к пещере, в которой Дорриэн, лишь на миг обернувшись, тотчас скрылся. Не чувствуя собственного тела, я бежала по ледяному лабиринту. Но сколько ни ускоряла шаг, размытая фигура эмпата, постепенно тающая в серых сумерках, с каждой секундой отдалялась от меня.
Снежная баррикада, словно выросшая из ниоткуда, положила конец моей гонке за призрачной
