— Будь побольше информации, я бы делал более точные выводы, — огрызнулся оператор. — Если у вас там есть наземная группа, так и скажите. И не надо играть со мной в «Колесо Фортуны»! Я на этой работе дольше, чем вы в армии. И столько в своей жизни перевидал, что вам и не представить.

— Это секретная информация, — примирительно объяснил офицер. — Но, уверяю вас, к взрыву она не имеет никакого отношения.

— Так я и поверил! — разозлился оператор. — Не надо делать из меня дурака! Вакуумную боеголовку туда не святым духом забросило. Куда летчик дальше должен пойти? У вас что, есть план, о котором мне неизвестно? Тогда какого черта я за ним наблюдаю? И чья это была идея — отключить передатчик?

— Мы не имеем к этому никакого отношения, — резко заявил офицер. — Передатчик мог сам сломаться. И в контакт с наземными группами пилот не вступал. Он бегает сам по себе.

Оператор саркастически посмотрел на офицера. Из за того, что операция по спасению затянулась уже на четыре дня, все были на взводе.

— Значит, все таки есть наземная группа? Блеск! И как долго она находится в квадрате?

— Это вас не касается.

— Хорошо, — со злостью бросил оператор. — После окончания операции я напишу докладную записку руководству. И расскажу в ней, как мы с вами сотрудничали...

— Ваше право. Но пока вы находитесь в моем подчинении и извольте выполнять мои указания.

Капитан ВМФ отошел к своему пульту. Оператор насупился — в игру вступал дополнительный фактор, влиять на который он не мог. «Тюлени» из спецотрядов морской пехоты в очередной раз принялись за игру под названием «тайная операция на чужой территории». А без канала связи со сбитым пилотом эта возня вполне может окончиться печально — как для летчика, так и для заброшенной спасательной группы. Подобное на памяти пожилого оператора происходило неоднократно. В Иране, Ираке, Сомали, Заире, Конго... А немного раньше — в Корее и Вьетнаме. Выполняя приказы командования, считавшего своих парней двоюродными братьями Терминатора, морские пехотинцы частенько бесславно гибли в джунглях, песках и ущельях далеких стран, так и не выполнив боевую задачу.

Оператор сплюнул в мусорную корзину и с ненавистью посмотрел на экран, по которому в неизвестность передвигалась мигающая точка, обозначающая местонахождение капитана ВВС Джесса Коннора.

Подойдя к валунам, майор остолбенел.

Снайперы являли собой жалкое зрелище — «второй номер» с идиотической улыбкой что то бессмысленно бормотал, перекатываясь по земле, а «первый» был намертво привязан к вбитому в землю колышку и продолговатому камню метрах в семи от него. Он был практически растянут между двух точек и не мог сделать ни одного движения вбок. На правой штанине, в районе таза, расплылось кровавое пятно. Изо рта торчал кляп, сделанный из узла все той же веревки.

Дозорная группа мгновенно залегла и ощетинилась стволами по сторонам. К «первому» подполз молодой сапер и обследовал его на предмет минирования. Ловушки гранаты не оказалось.

Сапер перевел дух и махнул остальным — чисто.

Майор подбежал к «первому». Тот бешено вращал глазами и дергался всем телом.

— Погоди, погоди, — командир выхватил острейший нож. — Сейчас я тебя освобожу...

Он осторожно просунул лезвие между щекой связанного бойца и веревкой, охватывающей голову, и одним движением перерезал шнур.

Тело дернулось и рванулось к камню. Слева раздался стон распрямляющегося дерева, шорох листвы, кто то ударил туда длинной очередью, и тут снайпер взмыл вверх. В точке, находящейся примерно в пяти метрах от земли, веревка со звоном натянулась, и могучий бук оторвал снайпера от его же ноги, привязанной к скале.

Его разорвало надвое — тело с кровоточащей культей повисло вниз головой на дереве, а правая нога шлепнулась о каменную стену и замерла нелепым пятном на фоне песчаника. Снайпер дико заорал.

Неистощимый на выдумки Рокотов устроил ему классическую русскую казнь, когда злодея разрывали согнутыми деревьями. Только в данном случае роль второго дерева исполнил продолговатый камень. Разрезав веревку, фиксировавшую кляп, майор одновременно освободил и конструкцию, которая сработала в полном соответствии со своим предназначением.

Чтобы иметь абсолютные гарантии успеха, биолог провел хирургическую блицоперацию на бедре стрелка, перерезав наиболее крепкие сухожилия тазобедренного сустава, так что для отрыва ноги теперь требовались совсем незначительные усилия.

Наглядность и кровавая жестокость смерти снайпера должны были произвести на полицейских большое впечатление. Можно сказать, Рокотову это удалось.

Снайпер захлебывался истошным воплем.

Майор выхватил у соседа автомат и вбил в висящее тело весь рожок.

Крик умолк.

Солдат колотила крупная дрожь — такого зрелища никто из них никогда не видел. Один, совсем юный, неожиданно отбросил оружие и, не разбирая дороги, побежал в лес.

Майор дважды выстрелил ему в затылок, вогнав обе пули точно в цель. Отброшенные отражателем гильзы оказались в воздухе почти одновременно. Потом он повернулся к остальным и выдохнул в звенящей тишине:

— Что? Обосрались, сопляки?! Это вам не за маменькины юбки прятаться! Быстро осмотреть местность, и уходим. Что со вторым?

— Не знаю... По видимому, сошел с ума, — ответил сержант:

— Сам идти может?

— Не уверен.

Командир отстранил сержанта, посмотрел в бессмысленные глаза стрелка и приставил тому пистолет к голове. Грохнул выстрел, тело сумасшедшего рухнуло набок.

— Все... — майор застегнул кобуру. — Кого ранят, пусть сам кончает с собой! Хватит шуток! Я больше не позволю, чтобы кто то думал, будто его будут вытаскивать или лечить! Пеняйте на себя, если не сможете защититься !

Солдаты сбились в кучу, исподлобья бросая на командира тревожные взгляды. На их лицах читалось осуждение убийства «второго номера», каждый примерял ситуацию на себя.

— Чего уставились?! Развернулись в цепь — и вперед! Осмотреть каждый листок, каждую травинку! Радист! — К майору подбежал невысокий крепыш. — По всем постам — готовность номер один! Если пропустят этих двоих — пристрелю лично!

Полицейские скрылись за камнями и в роще. Ступали осторожно, каждую секунду ожидая очередной ловушки неизвестного противника. И эта нервозность не могла не сработать против них самих.

Через две минуты, когда солдаты прошли всего сотню метров в глубь леса, один неудачно качнул куст, и тот хрустнул сухой веткой.

Неудачника тут же прошили очереди сразу из четырех стволов справа и слева. Тело отбросило навзничь, а товарищи убитого продолжали поливать труп свинцом, боясь приблизиться хоть на шаг.

В отряде осталось двадцать девять бойцов. Сутки назад их было пятьдесят один.

Австрийская штурмовая винтовка АУГ была оснащена восьмикратным прицелом. Остальное оборудование стрелков Влад не взял из за его громоздкости — приборы ночного видения и электронные системы наблюдения вместе с аккумуляторами весили около пятнадцати килограммов, и тащить на себе подобный груз было бы непозволительной роскошью.

Под вечер они устроили привал на противоположной от уничтоженной засады стороне долины, в небольшой пещерке с нависшим слоистым козырьком вулканического туфа.

Остатки лепешек закончились, и перед беглецами встал вопрос — пропитание.

— Надо было отрезать у молодого кусок мякоти с бедра, — серьезно предложил Владислав. — Сейчас было бы мясо... Эх, не подумали!

Коннор подавился последним куском шоколада.

— Ты серьезно?

Рокотов хитро прищурился и улыбнулся.

— Что, купился? С тебя саечка за испуг!