тем, что приходится иметь дело с соправителем, который ничего не хочет знать, кроме забав с ловчими птицами да собаками.
22 мая 1328 г. Андроник III подошел к столице. В ночь на 24 мая его сторонники внутри города открыли ворота, и, когда успокоенный речами Феодора Метохита Андроник II укладывался спать, солдаты его родственника и врага уже шагали по Месе.
Став автократором, Андроник III дал волю своим наклонностям. Человек это был, несмотря на известную образованность и ум, невоздержанный и буйный. Отличаясь воинственностью, он не раз лично водил в бой конницу, а на своих монетах приказал изобразить себя в доспехах. Андроник III тяготился придворным этикетом, был очень самонадеян и верил в расположение к себе Бога до такой степени, что, уповая на него, воздерживался от услуг телохранителей. До 15 000 иперпиронов ежегодно он издерживал на охоту (после смерти Андроника Иоанн VI отменил эти траты).
Реальное управление страной император разделил между собой и Кантакузинами — Иоанном и его матерью Феодорой. Год спустя после захвата власти василевс отправился на Восток выручать Никею, осажденную турками османского эмира Урхана. 10 июня 1329 г. в Малой Азии в бою при Филокрене войско Андроника III было разбито. Правда, на обратном пути императору удалось утвердиться на острове Хиос.
Зимой 1330 г. Андроник III опасно заболел. Его мать Ксения и Сиргиан при слухах о возможной кончине василевса бежали, опасаясь Кантакузинов, в Фессалонику и заняли город. Однако император поправился, мятежники сложили оружие, а высвободившиеся войска были посланы воевать с Болгарией. На протяжении десяти последующих лет империя вела частые и кровопролитные войны во Фракии и Эгейском море, уже не пытаясь восстановить своего влияния в Малой Азии, где в марте 1331 г. пала безуспешно взывавшая к правительству о помощи Никея, а шесть лет спустя — Никомидия. Византия быстро превращалась в державу Балканского полуострова. Андронику III удалось присоединить к империи о. Лесбос (1336), Эпир (1337), отстоять границы от разорительных набегов сербского властителя (деспота) Стефана Душана. В 1336 г. Палеолог распорядился срыть укрепления Галаты. Эти успехи, однако, были весьма непрочными. Владения империи в Европе постоянно тревожили соседи, в первую очередь сербы, а на другом берегу Пропонтиды грозная османская держава с каждым годом набирала силу, и, несмотря на разгром в 1337 г. крупной военной экспедиции турок, их набеги на Фракию стали систематическими. Могильщик Империи ромеев готовился шагнуть в Европу…
В атмосфере постоянной бедности, войн и междоусобиц в интеллектуальной жизни Византии стал преобладать мистицизм в одной из самых завершенных его европейских форм — исихазме[116] (от греческого исихиа — безмолвие, покой, отрешенность). Истоки этого учения и аскетической практики возникли еще в раннем средневековье в монашеских обителях Египта и Сирии. В начале XIV в. монах Георгий Синаит возродил исихазм на Афоне. Основой практики исихазма служила идея погружения в себя и слияния с Богом через мистическое озарение. Достигалось такое состояние путем долгой тихой молитвы, повторяемой много раз подряд, в сочетании с особой позой, регулировкой дыхания и кровообращения, что сближало поздний исихазм с йогой. Пламенный ученик Синаита, Григорий Палама (1296–1354), расцвет деятельности которого пришелся на конец правления Андроника III, подвел под это учение теоретическую базу. Отталкиваясь от практики аскетов- исихастов, Григорий выработал сложную теолого-философскую систему — паламизм, которая во многом определила интеллектуальную направленность православия.
С позиций рационализма Паламу и его учеников — паламитов критиковал Варлаам родом из Калаврии (1290–1357). Крупный математик (возродивший, например, изобретенный Львом (см. «Михаил III») способ записи численных величин буквами), Варлаам Калаврийский был и философом, чье влияние испытали первые итальянские гуманисты — Петрарка и Боккаччо. Отстаивая примат разума над верой, Варлаам обрушился на исихазм[117]. Однако в прениях, состоявшихся на Константинопольском соборе 1341 г., Палама одержал над Варлаамом убедительную победу.
Андроник III умер 15 июня 1341 г., завещав трон сыну Иоанну V, а опеку — своей жене Анне Савойской и Иоанну Кантакузину.
При Андронике III в 1329 г. был учрежден «вселенский суд» из четырех человек с весьма обширными правами — в юрисдикции этого института была вся территория империи и все ее граждане, вплоть до членов императорской фамилии или даже самого государя. При этом любой ромей, будучи притеснен, мог апеллировать к этому суду. Трудно сейчас наверняка решить, была ли эта мера действенной, но факт существования учреждения с такими полномочиями в эпоху, когда ордалии и феодальный беспредел были нормой жизни окружающих стран, безусловно достоин упоминания.
Иоанн VI Кантакузин
Иоанн Кантакузин и его мать Феодора по знатности и богатству вполне могли соперничать с занимавшими трон Палеологами. Во время гражданской войны 1321–1328 гг. Кантакузины долгое время содержали на свои средства армию Андроника Младшего. Центром их владений была мощная фракийская крепость Дидимотика, в округе которой располагались многочисленные замки и поместья этой семьи.
Отстаивая свои интересы, Кантакузин опирался на крупных землевладельцев и собственную исключительно боеспособную армию. «Богато наделенный дарами природы и украшенный глубоким умом, — писал Никифор Григора, — этот человек был любим всем войском; так что не было ни одного воина, который бы не предпочитал его жизнь своей собственной» [63, с. 547].
В самом начале регентства при малолетнем Иоанне V Кантакузин поссорился с временщиком при дворе Анны Савойской, дукой флота Алексеем Апокавком, человеком незнатного происхождения, но благодаря немалым способностям достигшим высокого положения. Когда-то Алексей предлагал Иоанну поднять мятеж против Андроника III, получил отказ и после этого более никогда не доверял Кантакузину. Ссора привела к вспышке интриг при дворе, обстановка вокруг юного василевса и его матери сложилась крайне нервозная, и Кантакузин уже подумывал было отказаться от регентства, благо и так его влияние в Византии было значительным. Апокавк тем временем подготовил самый настоящий путч. В одну из ночей дома многих знатных сторонников Иоанна Кантакузина в столице были разграблены солдатами и хорошо организованными группами горожан, а сами они погибли или оказались в тюрьме. Иоанну удалось бежать в Дидимотику, и там 26 октября 1341 г. он был провозглашен императором собравшимися крупными землевладельцами, просившими его защиты от Апокавка. Современники и сам Кантакузин утверждали, что согласился он на это безо всякого желания, так как властолюбию был чужд и при своем и без того громадном могуществе не видел смысла брать на себя опасный груз правления ромейской державой.
Иоанн Кантакузин обладал многими достоинствами. Энергичного и неглупого, его можно несомненно признать самым незаурядным византийским государем XIV столетия, да и, наверное, всей Византии Палеологов. Остается лишь сожалеть, что в силу многих причин таланты этого монарха в конечном итоге не принесли Византии добра.
Апокавк, ставший главным лицом в правительстве Анны Савойской, организовал коронацию малолетнего Иоанна V (19 ноября 1341). Спустя некоторое время стычка двух придворных группировок превратилась в войну, по распространенному среди позднейших историков мнению имевшую отчетливо классовый характер. На стороне Палеолога оказались чиновники, городская знать, торгово-ремесленные круги, Кантакузина поддержали крупные землевладельцы. Сложилось противостояние, типичное для европейского средневековья[118].
Так как сам Иоанн VI Кантакузин принадлежал к числу исихастов, ситуацию усугубила вновь вспыхнувшая церковная борьба.
В стране, окруженной со всех сторон врагами, началась гражданская война — самая тяжелая и разорительная за всю ее историю.
В результате новых погромов в Константинополе дворцы кантакузинистов, незадолго до того пострадавшие, были сожжены. К весне 1342 г. землевладельческая знать была изгнана из двух следующих
