— Обещаю. Итак, что же это за нити?

— Сперва нам казалось, что найти Мэллори будет нетрудно. Однако он тщательно замел все следы. Мы пытались вспомнить подробности наших с ним бесед, но он очень мало рассказывал о себе. Мы знаем лишь адрес тетки Мэллори, который он дал нам на случай своей смерти, и имя его подружки. Его тетка живет в Букингемшире, около Уэндовера. Любош поехал, чтобы повидаться с этой женщиной… и остался на рельсах между Уэндовером и Грейт-Миссенденом. Похоже, в то время, когда к ней пришел Любош, там находился Мэллори. Что касается его подружки, то ее зовут Рита Аллен и работает она универмаге на Риджент-Стрит, в галантерейном отделе. К ней приходил Гаррис — и на следующий день его нашли в пруду в районе Уимблдона. Возможно, она живет где-то там рядом. Вот те две нити, которыми мы располагаем. И вам придется ими воспользоваться.

— В надежде, что хоть одна из них приведет меня к этому парню, — закончил Корридон. Он допил виски и поставил стакан на стол. — Хорошо. Посмотрим, что можно сделать. Я буду держать вас в курсе событий.

— Мы еще не знаем, останемся здесь или нет, — сказал Ренли. — Видно будет… — Он кинул быстрый взгляд на Жанну. — Зато мы знаем, где найти вас. Не бойтесь потерять с нами связь, — добавил он с усмешкой. — Это вам не удастся, даже если вы очень захотите.

Намек был совершенно ясен, и никакая улыбка не могла скрыт таившуюся в нем угрозу.

Корридон рассмеялся.

— О, я не собираюсь спасаться бегством!.. — И, поднявшись, добавил с напускным энтузиазмом: — Пора идти. Дело кажется интересным. Надеюсь, я вас не разочарую. — Он сунул руку в карман плащ и вытащил маузер. Жанна и Ренли окаменели при виде оружия, но заметно успокоились, когда Корридон положил пистолет на стол. — Оставляю его вам. Вдруг пригодится вашему приятелю в берете. А меня есть свой собственный.

Ни Жанна, ни Ренли не сказали ни слова.

— Давайте описание этого парня.

Ренли вытащил из внутреннего кармана пиджака конверт.

— Здесь все, что надо.

— Все? Деньги тоже? — с улыбкой поинтересовался Корридон. — Он ощупал конверт и покачал головой. — Денег нет! Мы ведь ясно договорились: половина сейчас, не так ли?

Жанна вытащила из шкафа старый кожаный портфель.

— Вы согласны дать нам расписку?

Что-что? — переспросил Корридон, думая, что ослышался.

— Вы согласны дать нам расписку? — повторила девушка невозмутимым голосом.

— Ну, разумеется!

Корридон был потрясен подобной наивностью. Эти люди не имеют права находиться в стране, их документы не в порядке. И, тем не менее, они надеются на какую-то расписку…

Ренли протянул ему листок бумаги и ручку.

— А деньги? — напомнил Корридон. — Вы не могли бы положить их на стол? Я, конечно, вам доверяю, но дело есть дело, не так ли?

Жанна бросила на стол три пачки купюр и замерла, касаясь пальцами рукоятки маузера, готовая выстрелить при первом подозрительном движении. Корридон выдвинул стул и сел.

— Если бы я хотел обмануть вас, то не отдавал бы пистолет, правда?

— Пересчитайте деньги, — сухо сказала она.

— Только не надо одолжений, вы сами просили меня согласиться, — подчеркнул Корридон, уязвленный презрением, сквозившим в ее взгляде. — Не я вас искал. Надеюсь, вам ясно, что всякая работа должна быть оплачена?

— Пересчитайте деньги! — еще холоднее отчеканила Жанна, и в ее глазах вспыхнул огонек.

Пожав плечами, Корридон быстро проверил деньги.

— Все точно, — сказал он, расписываясь на листке бумаги. Потом сунул деньги в портфель, зажал его под мышкой и встал. — Не встретиться ли нам завтра вечером в «Аметисте»? К тому времени будут какие- нибудь новости.

— Хорошо, — напряженно проговорил Ренли. — Мы рассчитываем на быструю работу. Для нас эти деньги много значат.

— Представьте себе, для меня тоже, — парировал Корридон, не сумев скрыть усмешки.

— Мы полагаемся на вашу честность, — напомнил Ренли.

— Конечно, — сказал Корридон, — но это не помешало вам взять у меня расписку, — добавил он, взглянув на Жанну.

Девушка пристально смотрела на него. Ее большие темные глаза были задумчивы, губы плотно сжаты.

— До встречи.

Они не шевельнулись. Корридон сделал несколько шагов и у самой двери обернулся. Ренли убирал расписку, Жанна застыла у стола, держа руку возле пистолета. Атмосфера стояла напряженная, но для того, чтобы напугать Корридона, этого было мало. Деньги у него в руках!.. Все получилось до нелепости просто и как никогда легко. Естественно, когда эти люди прозреют, они начнут ему угрожать, но Корридон привык к угрозам и был уверен, что дальше дело не пойдет. И Ян своим маузером не пугал его. Если эта троица окажется слишком надоедлива, стоит только шепнуть несколько слов Зани, и все будет в порядке. Зани с радостью передаст информацию полиции, особенно такую, которая не касается его клиентов. Он преподнесет их Зани, как на тарелочке.

— Итак, до свидания, — повторил Корридон и через маленькую прихожую вышел на лестницу.

Семьсот пятьдесят фунтов! Теперь операция для Эффи обеспечена.

Пожилой торговец занимался оформлением витрины лавки. Толстыми неуклюжими пальцами он старался воздвигнуть пирамиду сигаретных пачек. Он поднял голову, и его взгляд встретился со взглядом Корридона. Проходя мимо, Корридон подмигнул ему.

Корридон никогда не жил подолгу на одном месте и поэтому не мог похвалиться уютным гнездышком. После возвращения в Лондон он занимал трехкомнатную квартиру над гаражом, расположенным позади больницы Святого Георгия. Квартиру он снял с мебелью, чистоту и порядок поддерживала приходящая каждый день прислуга, а питался он всегда вне дома, так что маленькой, скудно обставленной кухонкой практически не пользовался.

В комнатах было темно и сыро, постоянный грохот машин, лай собак и другие уличные шумы не утихали ни на минуту, не давали сосредоточиться. Окно спальни, тоже темной и сырой, выходило на высокую, загораживающую свет стену. Но отсутствие покоя и уюта мало тревожили Корридона: он просто не замечал своего окружения. Квартира — это место, где спят. Как таковая, она отвечала своему назначению и, кроме того, имела определенные преимущества: находилась неподалеку от Уэст-Энда, все ее окна были забраны решетками, а прочная дубовая дверь запиралась на тяжелый засов. Все остальные помещения дома занимали различные конторы. В шесть вечера служащие уходили, и до девяти утра Корридон оставался один, как в крепости, — вдали от назойливых взглядов и любопытствующих ушей.

Корридон вернулся домой раньше, чем обычно. Он пообедал в маленьком ресторанчике, дошел не спеша по Пикадилли до Гайд-Парк-Корнер[6] и оказался у себя немногим раньше девяти. Отпирая дверь, он услышал перезвон Биг Бена[7] и остановился, чтобы посчитать удары. Эти звуки неизменно будили в нем ностальгические чувства, вызывая в памяти военную Францию: укрывшись в каком-нибудь потайном месте, он слушал девятичасовый выпуск новостей из Лондона и успокаивал себя мыслью о том, что Биг Бен на месте, и будет на месте и завтра…