Не могла же она сказать ему правду и признаться, что вид его обнаженной груди породил в ее голове непристойные мысли. Что это он сам, расхаживая по лесу полуголым, повинен в том, что ее буйное воображение свернуло на столь опасный путь. Он буквально загнал ее в угол. Ей не оставалось ничего другого, как только нагло перейти в наступление.

- Скольких женщин вы целовали в своей жизни?

- Проводите исследование?

- Что-то вроде этого, - ответила Джемма.

- По правде сказать, мне непонятно, какое вам до этого дело?

- Никакого, просто мне любопытно. - Джемма почувствовала, что краснеет. Слава Богу, было достаточно темно!

- Я уже свое отцеловался, - заявил Хантер.

- Вы женаты? - тревожно спросила Джемма.

Он отрицательно покачал головой:

- Нет, я навсегда порвал с женщинами.

Глаза его потемнели. Джемма почти физически ощутила боль, вспыхнувшую в них, и ее романтическая отзывчивая душа наполнилась состраданием.

- Кто-то разбил вам сердце, - тихо сказала она.

- Нет, просто преподал мне жестокий урок. Но это только помогло мне понять, кто я такой на самом деле.

Утолив аппетит несколькими небольшими кусочками, Джемма задумчиво принялась собирать тарелки и чашки. Завтра утром она отнесет их к реке, где выполощет в спокойной воде, задерживающейся в тростниках. Она никак не могла выбросить из головы то, что ей только что сказал Хантер.

Он снова натянул рубашку, и Джемма почувствовала облегчение, словно дверь в комнату, полную темных, невысказанных секретов, была открыта слишком долго, лишая ее покоя. Однако она крайне удивилась, обнаружив, что испытывает досаду и разочарование, оттого что дверь эта снова захлопнулась.

Хантер растянулся на земле. Лицо он прикрыл шляпой, чтобы защитить глаза от света костра, поэтому Джемме были видны только его губы - превосходно очерченные, строгие и совершенно неотразимые. И незабываемо мягкие.

- Скольких женщин вам довелось целовать, вы помните? - спросила Джемма, прежде чем успела сообразить, что делает.

Хантер сдвинул шляпу на затылок и сердито уставился на нее.

- Вы с ума сошли?

- Нет, просто у меня очень богатое воображение. По крайней мере, монахини всегда так считали. - Джемма вздохнула, пытаясь представить себе женщину, осмелившуюся его бросить. - Очевидно, вы были влюблены, а ваша избранница оставила вас.

- Никакой трагедии нет, Джемма. Я по натуре одиночка. Все обернулось к лучшему.

Одиночка - это человек, который ни в ком не нуждается. «Наверное, он такой же, каким был дедушка», - подумала Джемма. Человек, чья страсть к приключениям оказалась сильнее любви к семье.

Он не желал ничем себя связывать, не собирался опутать женщину брачным договором, чтобы набить сундуки ее деньгами. Его жизнь принадлежала только ему и вполне его устраивала.

- Если вы такой нелюдим, почему вы согласились взять меня с собой?

- У меня не было выбора. Или взять вас с собой, или позволить закончить свои дни изнасилованной или даже убитой в задней комнате одного из местных трактиров. Я знал, что со мной вы будете в безопасности.

- Значит, вы человек чести!

Он оставил ее слова без внимания.

- Вы собираетесь рассказать мне правду?

«Правду?» Джемма помедлила.

- Что вы делали одна на улицах города? Откуда вы приехали?

- Я уже говорила. Корабль, на котором я прибыла, только что причалил. Это сущая правда, мистер Бун.

- Корабль из Алжира?

Джемма отвела взгляд.

- Да. - Она решила сменить тему - так было гораздо, гораздо безопаснее. - Как и вы, я тоже не ищу привязанностей. - Она снова уселась возле костра.

- Только отца и брата. В Канаде.

Девушке потребовалось всего мгновение, чтобы вспомнить, о чем речь, и она тут же закивала головой:

- Верно.

Пока они так мирно беседовали у костра, Джемме не давала покоя одна мысль. Совершенно возмутительная. Требовавшая от нее крайнего бесстыдства и наглости. Но это был единственный способ удовлетворить любопытство, снедавшее ее с тех пор, как Хантер поцеловал ее в таверне «Бурда».

- Раз уж вы такой убежденный одиночка, может, вы не откажетесь поцеловать меня еще раз?

- Что?! - подскочил Хантер, глядя на нее так, словно она окончательно лишилась разума.

Джемма испугалась, что его большие зеленые глаза могут внезапно выкатиться из орбит. Она поспешно пустилась в объяснения:

- Давайте посмотрим правде в глаза. Мы уже больше недели путешествуем вместе. Я убедилась, что вы именно тот человек, каким я вас считала. Вы явно не интересуетесь женщинами…

- Минуточку…

- Я имею в виду настолько, чтобы обзавестись семьей.

Хантер прочистил горло.

- Да, но…:

- Вы не ищете привязанностей. Вы сможете остаться объективным и беспристрастным.

- О чем вы?

- О поцелуях. Я хочу узнать о них все. Я хочу, чтобы вы показали мне различия. Мне нужно знать, чего следует остерегаться.

- Если мне не изменяет память, монахини все основательно вам разъясняли.

- Да, теоретически. Но у меня не было практического опыта, если не считать того случая, когда вы поцеловали меня в Новом Орлеане.

- Я стремился защитить вас. - Он действительно выглядел потрясенным.

- Вот видите, вы явно сможете остаться беспристрастным.

- Беспристрастным? - Хантер покачал головой.- Вы и вправду думаете, что сможете остаться беспристрастной, Джемма?

- Конечно. Почему нет?

- Очевидно, вы слишком невинны.

Джемма задумчиво отряхнула свои мешковатые грубошерстные штаны на коленях.

- Вы действительно подумали, что я шлюха, когда я подошла к вам на улице?

- У меня мелькнула такая мысль. Почему вы так загадочно улыбаетесь?

- Я просто подумала, что сказал бы мой отец, если бы услышал наш разговор^-. - Она была уверена, что жизнь Томаса О'Херли наверняка сократилась бы на десяток лет. - Так вы мне поможете?

- Вы имеете в виду, поцелую ли я вас?

- Да.

Хантер довольно долго сидел молча, пристально глядя на нее поверх костра. Джемма не думала, что просит слишком много. Все, что от него требовалось, - это вытянуть губы и поцеловать ее несколько раз. Судя по тому, как ее тело среагировало на него в «Бурде», Джемма заподозрила, что он уже использовал все приемы, разве что не засовывал язык ей в рот. А это был бы уже последний шаг перед… Ну, перед неописуемым. Так далеко они не станут заходить.