— Она использовала заклинание горячих глаз, — равнодушно заметил Тернер, протирая лезвие меча куском ткани, срезанным с одеяния одного из убитых. — Это заклинание на некоторое время меняет зрение, все теплое видится в виде ярких пятен, а холодное не видится вообще…
— И что?
— И после этого она воспользовалась огненной магией. Ей не помогли бы даже зажмуренные глаза. Повязка из толстой кожи — может быть… Сейчас у нее сожжены глаза.
Денис почувствовал, как мелко задрожали кончики пальцев и зашевелились волосы на голове.
— Она… ослепла?
— Нет, — пожал плечами тьер. — Вернее, да, но на время. Когда боль успокоится и Таяна придет в себя, она сможет излечить свои глаза. Ожог магический, и магия же его может и снять. Но в ближайшие день-два боль будет терзать ее…
Жарова постепенно начало охватывать тихое бешенство. Прекрасно понимая, что с тьером следует быть предельно осторожным и что с людскими мерками к нему подходить не стоит, он все же не удержался:
— Ты просто бесчувственная тварь…
Некоторое время Тернер молчал, облокотившись на меч и изучающее оглядывая Жарова, как будто видел его впервые в жизни. Затем медленно произнес:
— Это будет ей хорошим уроком. Пользоваться магией нужно с умом.
Смерив хищника неприязненным и даже слегка отдающим ненавистью взглядом, Денис сел рядом с девушкой, положив ее голову к себе на колени. С трудом отлепив сведенные судорогой руки от ее лица, он увидел чудовищно опухшие, воспаленные веки неприятного багрового цвета. Из-под этих похожих на оладьи складок обожженной кожи все еще сочились слезы.
— Терпи, девочка, — шептал он, гладя ее волосы. — Терпи, хорошая моя. Ты поправишься, только потерпи немного.
Ее тело вздрагивало, он видел, как из прокушенной губы сочится по подбородку темная струйка. Пальцы Таяны вцепились в его ладонь, как в якорь, связывающий ее с реальным миром, вцепились так сильно, что местами проткнули кожу.
Тернер некоторое время смотрел на эту парочку, затем, пожав плечами, подошел к одному из ургов — последнему, оглушенному ударом и потому все еще живому. — Поговорю с ним, — коротко бросил он, не оборачиваясь. Рука тьера подхватила отнюдь не маленькое тело урга и без труда закинула его на плечо. Спокойными шагами, будто бы и не было на спине девяностокилограммовой туши, он двинулся в проход меж деревьями. — Далеко собрался? — фыркнул ему вслед Денис. — Поговорю с ним, — не меняя ни слов, ни интонации повторил тьер.
— Здесь нельзя, что ли?
Тернер замер, словно налетев на каменную стену. Затем медленно обернулся. — Можно и здесь. — Теперь в голосе хищника звучала столь неприкрытая издевка, что Денис даже опешил. Он вообще не ожидал от тьера подобного проявления чувств, привыкнув за время пути к его постоянному спокойствию. — Можно, конечно, и здесь… но тогда, боюсь, ваша тонкая натура, Дьен, не выдержит этого испытания, А я не выношу запаха блевотины…
С этими словами он вместе с ношей исчез в темноте.
Тернер появился лишь спустя час. Все это время Денис так и просидел почти неподвижно, непрерывно поглаживая голову дрожащей Таяны. Поток слез почти прекратился, но боль, видимо, была чудовищной. От каждого его прикосновения девушка вздрагивала, и ему казалось, что даже самые легкие касания причиняют ей дополнительные муки. Но стоило ему остановиться, как слабый ее стон, в котором смешивались страдание и просьба, заставлял ладонь снова опускаться на шелковистые волосы.
Хищник был один. Он молча подошел к почти погасшему костру, швырнул в огонь несколько ургских топоров — их рукояти обещали стать неплохими дровами, к тому же желания заниматься заготовкой топлива у тьера не наблюдалось и в более спокойное время. Топорища тут же с готовностью вспыхнули.
— Урги не так давно разгромили крепость, — ровным голосом сообщил он, как будто бы информировал о погоде на позавчера. Затем для чего-то добавил: — Имперскую.
Денис только пожал плечами, осторожно, чтобы не побеспокоить Таяну. Говорить не хотелось. Хотелось только закрыть глаза и расслабиться. Во всем теле чувствовалась усталость. И то сказать — за последние недели ему ни разу не пришлось столь много драться. Поединок с ньорком не в счет — там все завершилось относительно быстро, и по большому счету стычка ничем серьезным ему не угрожала. Однако Тернер, многие десятки, а то и сотни лет лишенный возможности общения, после недолгой паузы продолжил:
— Крепость пала, но мирных горожан успели вывести. Эти, — короткий кивок в сторону мертвых тел, — были посланы, чтобы перебить женщин. В этом нет чести. Урги идут на Империю большими силами, ими командует новый вождь. Этот вождь знает повадки людей и умеет их побеждать.
— Вот как? — хмыкнул Денис. — Я смотрю, тебе попался разговорчивый собеседник.
Даже в полутьме было видно, как сверкнули глаза тьера. В голосе его сквозила откровенная насмешка.
— Бывают ситуации, мой чрезвычайно юный друг, когда с готовностью начинает петь песни даже камень.
Размышлять о том, какими способами Тернер вынудил пленного урга «петь песню», Денису сразу расхотелось. Как и уточнять, где и в каком состоянии пленник находится сейчас. Что-то подсказывало Жарову, что ответ ему очень не понравится.
В свою бытность десантником Денис имел знакомство с приказами типа «пленных не брать». Обычно такой приказ отдавался, когда штурмовики отправлялись выбивать из укрепленной базы очередную банду пиратов, возомнивших, что могут безнаказанно грабить корабли на оживленных трассах. Поначалу эти указания повергали его в шок, но после того как им довелось обследовать один побывавший в руках пиратов пассажирский лайнер, к подобным приказам Денис стал относиться весьма терпимо.
Но исполнение этого приказа всегда осуществлялось просто — пуля, бластерный разряд… ни боли, ни пыток. Тем более что пираты прекрасно понимали позицию командования Флота и сдаваться в плен не спешили. Да и способы получения информации имелись куда как безболезненные… и надежные.
Хотя, конечно, тьер живет по своим законам — законам этого мира. Их надо принимать такими, какие они есть.
— Еще он рассказал немало интересного про эту их статую… Алмазную Твердь, они действительно так ее называют. Это главный идол племени, воплощение, так сказать, их бога — Вечного. Он ожил несколько месяцев назад после тысячелетней спячки. Ург сказал, что магия Алмазной Тверди открыла ургам дорогу в Стальные пещеры странных существ, которых они называют людораками. Он тоже побывал там. Говорит, что обитатели Стальных пещер похожи на людей, только слабее… но среди них попадаются и настоящие людораки, из старых легенд. У них непробиваемый панцирь, горящий глаз посреди головы, и они умеют посылать огонь из рук, как маги или шаманы.
Денис только усмехнулся. Что ж, человека в боевом скафандре десантника и впрямь можно принять за мифическое существо. Да и встроенный в шлем фонарь вполне сойдет за горящий во тьме глаз, а уж бластеры и вовсе должны показаться этим мастерам топора проявлением чистой магии. Только вот Гордону скафандр не помог… и его ребятам, видимо, тоже.
— Эти Стальные пещеры принадлежат моему миру, — сообщил он, хотя тьер прекрасно понимал это и без объяснений. — Что ж, значит, мы на верном пути. Найти этого идола, уничтожить… вопрос только в том, как это сделать.
— Там видно будет. — Тернер повернулся к Денису спиной и уставился на огонь. Затем встал, подошел к Жарову и протянул ему руку. На раскрытой ладони лежал темный комок, влажный и на вид липкий. Денис присмотрелся — это была какая-то зелень, листья или трава, но раздавленная почти до состояния однородной массы — похоже, руки тьера не уступали силой иному прессу. — Положи ей на глаза и оберни тканью. Боль уйдет.
Словно стесняясь собственного поступка, он вывалил липкий комок в протянутую ладонь и, повернувшись, быстрым шагом направился в лес, бросив через плечо чуть раздраженным тоном:
