— Зачем тебе все это?

— Что?

— Ну… — Денис обвел глазами костер, спящую девушку, стреноженных скакунов. — Вот этот поход. Почему ты пошел с нами?

— Я думал, ты понял, — совсем человеческим жестом пожал плечами тьер. Да собственно, он сейчас и был почти что настоящим человеком. Более быстрым, более живучим — и все же именно человеком. Внешний облик накладывает свои ограничения.

— Мне кажется, — усмехнулся Жаров, — я вообще мало что могу понять в этом мире. И потом, вспомни… я же, по сути, родился несколько дней назад.

— Это так, — кивнул Тернер, и Денис заметил, как настороженно шевельнулись его уши. Беседа там или нет, но тьер непрерывно слушал лес, и не было никаких сомнений, что даже белка не сумеет подобраться к лагерю незамеченной. — Это так, Дьен, но ты все равно должен понять…

Он некоторое время смотрел на огонь, и отблески пламени играли в черноте его глаз. Затем хищник протянул руку и взял с расстеленной на земле тряпицы кусок уже порядком зачерствевшего хлеба.

— Конечно, Дерек дер Сан не имеет права мне приказывать… так же как и не имеет права о чем-то просить. Его вина передо мной и такими, как я, безмерна. Он и его собратья создали меня… конечно, за это я должен был быть им благодарен… но не могу. Во мне нет благодарности, Дьен, поскольку они создали меня для одной-единственной цели. Убивать. Они создавали не равного — но слугу. И не более. А я вышел из повиновения. Вышел сам, и мало кто знает, чего мне это стоило.

— В моем мире, — тихо сказал Жаров, помешивая угли веткой и стараясь не смотреть в бездонные озера тьмы в глазницах собеседника, — в моем мире тоже верят в Создателя. И когда жизнь становится тяжела, его тоже обвиняют во всем… Да только, думаю, Создатель не так уж и виноват в наших бедах. Все зависит от нас, ведь так?

— Так, и я рад, что ты понимаешь это. Тогда поймешь и другое. Тысячу лет я жил только одним — убийством. Найти врага, разорвать… и не важно, намерен враг драться или нет, хочет ли он моей крови… или просто мирно бредет куда-то по своим делам. Такова была цель, вложенная в меня. И я сумел преодолеть этот зов. Ты говоришь, что несколько дней назад заново родился? То же я могу сказать и о себе.

— Тебе разонравились убийства? — недоверчиво хмыкнул Жаров.

Тьер улыбнулся, и Денис почувствовал, как мороз волной прошел по коже. О нет, это была отнюдь не доброжелательная дружеская улыбка, это был оскал настоящего хищника, безжалостного и смертельно опасного.

— О нет, жажда крови сидит слишком глубоко, чтобы уйти навсегда. Я просто сумел научиться управлять ею. Дело в другом. Теперь впервые в моей долгой жизни со мной происходит что-то по- настоящему новое. Не просто очередной враг, кусок мяса, жертва… Впервые от меня по-настоящему что-то зависит… — Он некоторое время помолчал, а затем коротко, словно стесняясь своей лаконичности, закончил: — Видишь ли, мне просто интересно.

— Это я вполне могу понять, — улыбнулся Денис. — Большое приключение, верно?

— Верно. Каждый день приносит что-то новое. Ночь у костра. Хлеб. Беседа. Но ты должен всегда помнить о том, кто я, кем был раньше. И кем остаюсь и поныне. И если ты увидишь когда-нибудь, что я начинаю менять облик, превращаться в настоящего тьера, — беги. Беги без оглядки, ибо я могу и не совладать с собой.

Жаров коротко кивнул. Он помнил свой бой с ньорком, помнил, каким беспомощным чувствовал себя рядом с этой глыбой мышц, снабженных, как оказалось, молниеносной реакцией. А ведь тьеров создавали для защиты, в первую очередь именно от Вечных воинов. Бой с этим созданием обречен на провал заранее.

Под плащом зашевелилась Таяна. Сладко потянувшись, она села и душераздирающе зевнула. И лишь потом, с некоторым опозданием вспомнив о хороших манерах, деликатно прикрыла рот рукой.

— Вы, конечно, не могли найти другого времени для беседы, — без особого, впрочем, недовольства заметила она. — Поспать девушке не дадут… О-о… Дьен, если ты сейчас же не дашь мне этого восхитительного супа, я съем тебя.

— Он как раз готов, леди, и я все равно намеревался вас будить. — Денис шутливо отвесил легкий поклон. — Прошу.

Горячее, пахнущее дымом костра варево, изрядно приправленное салом, остро пахнущими травами, сытное и невероятно вкусное, было уничтожено в полном молчании. Тьер, как обычно, от еды отказался, хотя и отведал ложку-другую. По его словам, настоящий голод наступит нескоро…

Разомлев от еды, волшебница откинулась спиной на чуть теплый ствол могучего дерева, под кроной которого путникам был не страшен даже проливной дождь, и закрыла глаза. Сон не шел. Денис и Тернер продолжали о чем-то вполголоса переговариваться, но Таяна не слушала. Ей было о чем поразмыслить.

Из памяти все не выходили слова Оракула о той связи, что возникнет между нею и ее пациентом. Снова и снова девушка изучала свои мысли и свои чувства, пытаясь понять, изменилось ли что-нибудь в ее душе. Тогда, в пещере, она заявила, что готова к любым последствиям, и была при этом совершенно искренна. Однако теперь перспектива оказаться связанной узами магической любви с человеком, который, вполне вероятно, не сумеет или не захочет ответить ей взаимностью, порядком пугала молодую волшебницу.

Любит ли она Дьена? Таяна изучала свои ощущения, стараясь оставаться холодной и расчетливой, тщательно взвешивая все, что могло иметь отношение к делу. Но расчетливость не помогала найти ответ на главный вопрос, Конечно, этот мужчина был ей симпатичен… ей нравилось смотреть на него, на то, как он разжигает костер, как возится с походным котелком… конечно, ей было бы не слишком сложно сотворить ужин, коим можно было бы накормить и отряд изголодавшихся легионеров. Но ему так нравится сам процесс, она же видела. Тогда, возможно, ее ожидание и терпеливое отношение к голодным спазмам в желудке и есть признаки начинающегося чувства? Чуждого, навязанного…

Девушка приоткрыла глаза и чуть ли не с отвращением бросила взгляд на Дениса. О Эрнис, ну почему этот человек появился именно в окрестностях ее домика? Сидела бы сейчас дома, слушала бы велеречивые рассуждения Мерля, вызывала бы дождик для селян… так нет, теперь приходится таскаться по лесам, ночевать на жесткой земле, питаться чем попало… конечно, все расточаемые этой каше с кусками сала комплименты были не более чем дань вежливости, ее желудок, не слишком приученный к грубой походной пище, настоятельно требовал чего-нибудь получше.

А с другой стороны, раз Дерек говорил, что им надо направляться в земли ургов, значит, это и в самом деле необходимо. Древнему магу она доверяла более, чем кому бы то ни было другому. Кроме разве что отца. Но отца здесь не было.

Внезапно, сквозь полузакрытые веки, она увидела, как напрягся Тернер. И почувствовала, как внезапно похолодела кожа, не иначе как ощутив приближение опасности.

— Идут сюда, таятся… — Тернер едва шевелил губами, но Таяна слышала каждое слово. Скорее всего в этой, предназначенной только для их ушей речи тоже таилась капля магии. — Не менее пяти десятков. Это не люди.

— А кто? — по сравнению с шепотом тьера, голос Дениса прозвучал подобно грому.

— Не знаю, думаю, урги. Шаги другие, не такие, как у человека.

— Нас заметили? — Жаров положил руку на рукоять топора, прекрасно понимая, каким беспомощным выглядит этот жест. У него не было времени на то, чтобы научиться владеть этим оружием с достаточной сноровкой. Пожалуй, в случае драки придется больше полагаться на нож, с ним он работать умел. Хотя рассчитывать на то, что ему удастся продержаться против такой толпы врагов хотя бы несколько минут, было смешно, Удрать… на это можно бы было рассчитывать… если бы не женщина. Да и потом, из того, что он к этому времени знал об ургах, с полной очевидностью следовало, что его непременно догонят.

Хотя, конечно, оставался еще бластер. Жаров намеревался приберечь оружие до самой безвыходной ситуации, тем более что был в нем не вполне уверен. С излучателем творилось что-то совершенно неправильное, батарея, изначально заряженная на полную, сейчас показывала, что в ней осталось не более трети запаса энергии. Там, в его мире, на такой саморазряд аккумулятору понадобилось бы лет пять, не менее… но здесь все было по-другому, с этим пора было бы и смириться. Может быть, и невероятная