Смитбэк смолк, подарив ей несколько минут благословенной тишины. Однако вскоре его голос раздался вновь.

– Нора, – произнес он мягко и вкрадчиво, – скажите откровенно, чем я заслужил вашу неприязнь?

Опешив от неожиданности, она придержала поводья и обернулась. Журналист, против обыкновения, смотрел на нее совершенно серьезно. Ковбойское одеяние, неделю назад казавшееся маскарадным костюмом, теперь, пообтрепавшись, приобрело вид удобной рабочей одежды. Красноватый загар, сменивший матовую бледность, чрезвычайно шел к его каштановым волосам. Он впервые назвал ее по имени, отказавшись от идиотского обращения «госпожа начальница». Неужели Смитбэка волновало отношение мисс Келли к его драгоценной персоне? В глубине души Нора ощутила себя весьма польщенной. Впрочем, для анализа собственных чувств она сейчас не располагала ни временем, ни настроением.

Начальница экспедиции уже собралась изречь что-нибудь наподобие: «С чего вы взяли, будто мне должны нравиться нахальные парни, у которых самолюбие размером с Техас?» – однако раздумала. Желание ответить на вопрос журналиста подобным резким выпадом напрочь отсутствовало. Так ничего и не сказав, она отвернулась. Спору нет, Смитбэк порой ужасно раздражал ее своей болтовней, претенциозными заявлениями и неуемными амбициями. И все же Нора почувствовала, как в душе ее зарождается симпатия к этому человеку. Теперь, узнав его лучше, она начала понимать, что его пижонство приправлено изрядной долей самоиронии, в чем заключается своеобразное обаяние.

– Вам нечего опасаться, я не ем людей, – наконец произнесла она с невольной улыбкой. – И вовсе не питаю к вам неприязни. Просто вы едва всё не испортили.

– Я? Что?

Нора решила не отвечать. Стояла ужасная жара, а она чувствовала себя слишком уставшей для подобных разговоров.

Они продолжали путь. Солнце медленно приближалось к зениту. Цепочка следов тянулась через пустошь, покрытую обломками скал, валунами и глыбами песчаника. Судя по всему, неведомый всадник следовал по едва заметной и очень древней тропе. Нора старалась ехать как можно быстрее, однако необходимость постоянно высматривать следы значительно снижала скорость, одновременно утомляя. Полуденное солнце жгло немилосердно, раскаленный песок дышал зноем, пейзаж, казалось, лишился всех красок. Малейшие признаки воды отсутствовали.

И вдруг, словно по волшебству, они оказались в зеленой долине. Песок покрывала трава, а цветущие грушевые деревья дарили приятную тень.

– Рай земной, да и только. – Смитбэк удивленно огляделся по сторонам. – И откуда здесь взялся такой оазис?

– Скорее всего, это результат затяжных ливней, – пояснила Нора. – Дожди здесь совсем не такие, как на востоке. Они выпадают на довольно ограниченных участках. В одном месте с неба извергаются настоящие потоки, а на расстоянии мили земля месяцами не получает ни капли влаги.

Чудная долина скоро закончилась, и они вновь оказались среди камней.

– Как насчет обеда? – напомнил Смитбэк.

– Разве уже пора?

– Конечно, уже почти два. По крайней мере, так показывают мои часы. И мой желудок подтверждает их показания.

– Неужели так поздно? – Нора недоверчиво взглянула на собственные часы.

– Мы отъехали от подножия холма примерно на пятнадцать миль, – прикинула она, потягиваясь в седле. – Вскоре окажемся на земле индейцев. В резервации Нанковип.

– И что это означает? Вдоль дороги появятся автоматы с охлажденной кока-колой?

– Нет, на подобную роскошь можете не рассчитывать. До деревни еще два дня пути, и в любом случае там нет даже электричества. Зато, пересекая границы резервации, мы обязаны подчиняться местным законам и помнить о том, что индейцы вряд ли с излишним дружелюбием отнесутся к парочке чужаков. А разговоры об убийцах лошадей, за которыми мы гонимся, симпатии с их стороны нам точно не прибавят. Так что нам следует быть предельно осторожными.

– Ох, от ваших слов я даже лишился аппетита, – вздохнул Смитбэк.

Едва заметная тропа, казалось, никогда не закончится. Укромные долины сменялись тенистыми ущельями, ущелья – каменистыми пустошами. Они уже наверняка пересекли границы резервации, однако им на глаза до сих пор не попалось ни ограды, ни каких-либо других опознавательных знаков. На бескрайних просторах запада белые люди выделили индейцам незавидный участок земли. Каменистая почва выглядела совершенно непригодной для земледелия, и здесь с трудом верилось в существование цивилизации.

– Так, значит, я все порчу? – донесся до Норы голос Смитбэка.

– О чем вы?

– У подножия хребта вы заявили, будто я вам едва все не испортил. Ваши слова произвели на меня столь сильное впечатление, что я предался глубокому самоанализу. Однако так и не смог понять, что подвигло вас на подобное обвинение.

– Я и не думала ни в чем вас обвинять. Не придавайте моим словам такого значения. – Нора пришпорила лошадь.

– Вы просите о невозможном. Каждое ваше слово навеки запечатлено в моем сердце. Мне интересно ваше мнение о моей особе. И я хочу понять, чем вам так не угодил, – добавил он неожиданно серьезным тоном.

Нора против собственной воли ощутила, насколько ей приятен его интерес.

– Вы знаете, что натолкнуло меня на мысль отправиться на поиски Квивиры? – Она уставилась в землю.

– Мне только известно, что Холройд помог вам отыскать дорогу при помощи каких-то космических штуковин. А доктор Годдар рассказал мне, что ваш отец сумел добраться до Квивиры много лет назад. Я хотел расспросить вас об этом, но…

Смитбэк осекся.

Но решил не связываться с такой стервозной бабой, мысленно добавила Нора, ощутив легкий укол вины.

– Примерно две недели назад я ездила на старое ранчо, принадлежавшее нашей семье, – произнесла она. – И там на меня напали. Пара отморозков в звериных шкурах. По крайней мере, мне показалось, что это были люди, переодетые животными. Они требовали у меня какое-то письмо, а я понятия не имела, о чем идет речь. К счастью, моя соседка подоспела мне на выручку. Она пальнула из ружья, и они сбежали. А по пути домой я нашла в старом почтовом ящике письмо, которое мой отец написал матери много лет назад. Судя по штемпелю, кто-то отправил его совсем недавно. Не представляю, кто и с какой целью это сделал. Так или иначе, в этом письме отец сообщает, что открыл древний город анасази – Квивиру. О местоположении города в письме говорилось весьма смутно, но с помощью Питера мы сумели точно определить, в каком направлении двигаться. Я думаю, те люди в волчьих шкурах тоже хотели выяснить, где находится Квивира, проникнуть в город и разграбить его.

Нора облизала пересохшие губы.

– Именно поэтому, решив организовать экспедицию, я хотела не поднимать вокруг нее шума, – продолжила она. – И вдруг на пристань влетаете вы в белом лимузине. Этакая суперзвезда в окружении восторженных почитателей.

– Да, мое появление было обставлено с помпой… Но я же не знал… – За шутливым тоном Смитбэка угадывалась искренняя растерянность. – То есть я знал, что цель экспедиции следует держать в секрете. Но вся подоплека была мне совершенно неизвестна. Но поверьте, я ничего не выболтал.

– Надеюсь, – вздохнула Нора. – Тем не менее эффектное шоу, которое вы там устроили, взбесило меня до крайности. Но давайте забудем об этом, хорошо? Возможно, я сама напортачила. Надеюсь, вы понимаете, у меня были причины для беспокойства.

Некоторое время они ехали в молчании.

– Что вы думаете об истории, которую я вам рассказала? – не оборачиваясь, спросила Нора.

– Думаю, вы не хотите, чтобы эта история попала в печать. И мне это чертовски досадно. Скажите, по- вашему, с лошадьми расправились те самые типы, которые требовали у вас письмо?