Свайр отпустил еще несколько замечаний относительно привычек и темперамента своих подопечных, и вскоре каждый участник экспедиции держал под уздцы пару лошадей. Нора вскочила в седло, Слоан и Арагон последовали ее примеру. Судя по уверенной посадке, дочь профессора провела в седле довольно много времени. Все прочие по-прежнему стояли на земле, с опаской поглядывая на животных.

– Ну, чего вы ждете? – обернулся к ним Свайр. – По коням!

Ответом ему послужили нервные смешки и смущенные переглядывания. Вскоре, однако, все сидели в седлах. Некоторые держались неестественно прямо, другие, напротив, скрючились. Арагон меж тем то пришпоривал скакуна, заставляя его сделать пару шагов вперед, то осаживал назад, то, дернув за поводья, поворачивал вправо или влево. Без всякого сомнения, ему тоже доводилось иметь дело с лошадьми.

– Надеюсь, управлять им так же легко, как и велосипедом. – Смитбэк взгромоздился на спину Урагана. – И вопреки своему имени он не понесется сломя голову.

Свайр проигнорировал его слова.

– Приступаем к уроку, – провозгласил он. – Правило первое. Поводья той лошади, на которой вы едете, держите в левой руке, поводья вьючной лошади – в правой. Думаю, это нетрудно.

– Чрезвычайно просто, – откликнулся Смитбэк. – Не труднее, чем одновременно управлять двумя машинами.

Холройд, неловко сгорбившийся в седле, нервно рассмеялся, но, поймав на себе взгляд Норы, тут же смолк.

– Что, Питер, справитесь? – спросила она.

– Честно говоря, я предпочитаю мотоциклы. – Он неуклюже заерзал.

Свайр по очереди помог Холройду и Блейку занять более удобное положение и показал, как правильно держать поводья.

– Следите, чтобы ремни, на которых вы ведете вьючную лошадь, не попали под хвост той, на которой вы едете, – посоветовал он Блейку, опустившему руку. – Иначе охнуть не успеете, как окажетесь на земле.

– Да-да, конечно, – пробурчал профессор, торопливо поправляя упряжь.

– Доктор Келли поедет первой, – сообщил Свайр. – Вы все потянетесь за ней. Я буду замыкающим и в случае чего сразу приду на помощь. Ну а доктор Годдар поедет в середине процессии. – Он устремил взгляд на Слоан. – Где вы учились ездить верхом?

– В разных местах, – улыбнулась девушка.

– Вижу, вы были способной ученицей.

– Все-таки я не слишком понял, как управлять этим чудовищем, – простонал Блейк, вцепившись в поводья.

– Прежде всего, не натягивайте слишком туго. Потихоньку двигайте их туда-сюда. Лошадь чувствует, когда ремни касаются ее шеи с той или другой стороны, и слушается приказа. Есть еще вопросы? – Он обвел глазами понурую кавалькаду.

Вопросов не последовало. Становилось все жарче. Горячий воздух наполнился ароматом кедровой смолы и водяных лилий.

– Ну что ж, тогда в путь, – скомандовал ковбой. Пришпорив лошадь, Нора направила ее вверх по каньону.

Следом двинулся Холройд, а за ним и все остальные участники экспедиции.

– Ну что, похоже на приключения, о которых вы читали? – обернулась она через плечо.

Питер улыбнулся и молча кивнул. Нора вновь тронула шпорами бока лошади, и маленький караван исчез в скалистом лабиринте.

Вытянувшись цепочкой, они продвигались вдоль по каньону, то и дело пересекая узкий ручей, бегущий по его дну. Крутые склоны поросли чахлой травой и цветами, пустившими цепкие корни в нанесенные ветром песчаные наслоения. Нередко им попадались низкорослые кусты можжевельника со стволами, изогнутыми самым причудливым образом. Лошади с опаской обходили нагромождения обломков – пласты песчаника, оторвавшиеся от отвесных стен и разбившиеся о твердое дно ущелья. В тени выступающих камней сновали деловитые крапивники. Слепленные из глины гнезда ласточек усеивали скалы наподобие чудовищных бородавок. Белоснежные облака пересекали узкую полоску далекого неба, отчего казалось, будто края каньона вот-вот сомкнутся над головами всадников на высоте почти в четверть мили. Участники экспедиции без лишних разговоров следовали за головным всадником. Безмолвие окружавшего их незнакомого мира заставило и людей погрузиться в молчание.

Нора глубоко вдыхала горячий воздух. Тихо покачиваясь в седле, она ощущала снизошедшие на нее покой и умиротворение. Лошадь Разумница, двенадцатилетняя гнедая кобыла, привыкла ходить под седлом и, в полном соответствии с именем, отличалась умом и сообразительностью. Опустив морду к земле, она с чрезвычайной уверенностью ступала по камням и сама выбирала наиболее безопасный путь. Особой красотой она похвастаться не могла, зато обладала изрядной силой и выносливостью. За исключением двух лошадей Свайра, Урагана и Приятеля – жеребца, доставшегося Слоан, – всех животных для экспедиции ковбой подобрал под стать друг другу. Невзрачных, но надежных и покладистых. Вне всякого сомнения, он прекрасно разбирался, какие лошади нужны в подобных предприятиях. Нора и сама без особого доверия относилась к дорогим породистым скакунам, обладавшим превосходным экстерьером и вызывающим восторженные ахи и охи на всякого рода шоу. В горах подобные красавцы способны лишь сломать ногу себе и шею всаднику. Она помнила, как отец продавал и покупал лошадей. Падриг Келли обладал безошибочным чутьем и почти всегда отказывался от изящных холеных красавцев, хотя их точеные формы и радовали глаз. «У нас здесь не загородный клуб», – говаривал он.

Нора обернулась. Блейк и Холройд имели довольно унылый вид. Все остальные, похоже, получали от конной прогулки удовольствие. Слоан Годдар выглядела просто великолепно. Она скакала то в начало, то в конец колонны, проверяя, как укреплен груз, и давая советы новоиспеченным всадникам.

Смитбэк приятно удивил Нору. Ураган действительно оказался норовистым жеребцом, и журналисту не сразу удалось с ним совладать. В начале пути воздух то и дело сотрясали проклятия и испуганные вопли. Однако в конце концов он сумел показать лошади, кто здесь главный, и теперь уверенно держался в седле, с видом победителя поглядывая по сторонам. И, следовало признать, этот самовлюбленный тип чертовски эффектно смотрелся на лошади.

– Вижу, вы покривили душой, когда говорили, будто знакомы только с седлом велосипеда, – обратилась к нему Нора. – Признайтесь, прежде вы уже ездили верхом?

– Провел пару лет в дорогущей частной школе в Аризоне. – Журналист смущенно потупился. – Так как я рос на редкость трусливым и болезненным мальчонкой, мои родители решили, что верховая езда поможет мне стать настоящим мужчиной. Но к началу первого семестра я опоздал, и всех лошадей уже разобрали. В результате мне достался страхолюдный старый жеребец по кличке Тарпин. Как-то раз этот умник вздумал пожевать колючую проволоку и повредил корень языка. С тех пор язык так и остался торчать у него изо рта. Зрелище, можете мне поверить, не самое привлекательное. Никто не хотел на нем ездить, хотя по части скорости Тарпин давал сто очков вперед любой лошади в школе. Зато на всех школьных соревнованиях я без особых усилий приходил первым. На коне с высунутым языком. Там мы тоже скакали по пустыне.

Он улыбнулся, отдаваясь сладким воспоминаниям о былых победах.

– Что за черт?! – рявкнул вдруг он, резко оборачиваясь. Улыбка слетела с его лица, уступив место испуганной гримасе.

Задира, вьючный жеребец, шедший на поводу у Смитбэка, подался назад с прижатыми ушами. Со штанины всадника свисала нить лошадиной слюны.

– Эта чертова кляча хотела меня укусить! – зашелся от возмущения журналист.

Лошадь смиренно трусила за ним, всем своим видом изображая воплощенную невинность.

– Задира любит пошутить, – ласково изрек Свайр. – В чувстве юмора ему не откажешь.

– Да уж, шутка удалась. – Смитбэк вытер штанину.

Через полчаса Нора придержала лошадь. Из притороченного к седлу металлического тубуса она извлекла карту с нанесенными Холройдом линиями древней дороги и сделала Питеру знак подъехать ближе.

– Нам не обойтись без спутниковой навигации.