Он услышал шипение. Очень знакомое громовое и шипящее дыхание. А еще звон в ушах, сквозь который доносился скрип качелей. Николай снова открыл глаза и оторопел. Возле лунохода стоял Людоед и о чем-то разговаривал с Нордикой, сидящей верхом на люпусе. Рядом находился Варяг, который беседовал с… с великаном из метро. Яхонтов что-то говорил, а этот монстр только кивал заключенной в дыхательную маску и капюшон головой и шипел, бряцая своим пулеметом. В стороне живой Андрей Макаров обнимал свою живую дочку Ульяну, а та улыбалась и плакала. А возле открытого шлюза ворковали Вячеслав и Рана…
— Как это… — пробормотал Васнецов. — Как это? Вы разыграли меня все? Вы все сговорились? Суки- твари-мрази-падлы!!! Ненавижу!!! — заорал он.
Рана обернулась и бросила на него презрительный взгляд. Затем вернулась к общению со Сквернословом.
— Убью, гнида! — Он вскочил и кинулся на Вячеслава, но тут же упал.
— Коля, ты что творишь?! — Людоед схватил его и стал растирать по лицу Николая снег. — А ну, угомонись.
— Вы все меня как лоха развели, скоты! Я вас всех ненавижу! Убью!
— Убьешь, только завтра. А сейчас угомонись и в себя приди!
— Да пошел ты! Пошел ты!
Он даже не обращал внимания на то, что все эти призраки в виде Раны, Пчелки, Андрея, Нордики и оборотня исчезли. И Сквернослов скрылся уже в луноходе. Николай был одержим, а все остальное было не важно.
— Что за хрень с ним такая! — воскликнул подбежавший Варяг.
— А что, непонятно? Парня посетила синяя белка. Пить ему нельзя совершенно.
— А я что говорил?!
— Допились, бараны? — послышался голос Юрия.
Из шлюза снова показался Сквернослов. Это было странным, но в его руках плясали языки пламени.
— Записная книжка горит! — закричал он и кинул горящий блокнот на снег.
— Сволочи! — кричал Николай и, закидав огонь снегом, схватил записную книжку и прижал ее к себе. — Ты! Ты, Людоед! Ты специально ее на огонь положил! Ты сжечь ее хотел!
— Да ты умом совсем тронулся, блаженный.
— А вот идите вы все к такой-то матери! — Васнецов вскочил и бросился бежать, по пояс проваливаясь в снег.
— Куда! Стой, дурак! — вдогонку ему кричал Яхонтов.
Не видя ничего вокруг и перед собой, он бежал, казалось, целую вечность. Пока что-то гулко не громыхнуло под утопающими в снегу ногами и он поскользнулся на каком-то металлическом листе. Упав в снег, он машинально стал щупать рукой, в надежде понять, что это такое. Когда до его сознания стала пробиваться мысль, что это погребенный под снегом автомобиль, Николай окончательно провалился в пьяное небытие…
— …Весело погудели, — раздался голос Людоеда.
— Зато сейчас как хреново, — простонал Сквернослов.
— Ну, братец. Два раза хорошо не бывает.
Николай приоткрыл глаза. Он лежал внутри лунохода, все еще прижимая к себе обгоревшую записную книжку. В смотровые щели уже пробивался дневной свет. Варяга не было видно. Хотя нет. Вот он, лезет в шлюз.
— Ну что, Яхонтов? — Людоед взглянул на него.
— Так и есть. Там джип под снегом. Сейчас погреюсь, возьму лопаты и опять с Юрой пойдем. Попробуем откопать. Может, что полезное там.
— А следы крови? Я точно видел неподалеку следы крови.
— Как ты вообще мог что-то в темноте разглядеть?
— Ну, сейчас ведь день, — усмехнулся Крест.
— Но ты заметил их ночью.
— Ну так что. Была кровь?
— Да, есть. И свежая. Пока мы тут бухали, кого-то в полусотне метров от нас растерзали. Крови много. И потом оттуда дорожка человеческих следов уходит. Вроде двое.
— Может, охотники зверя завалили?
— Там Юра нашел рукавицу. А я окровавленный кусок пальто.
— Ну… Может, они поцапались с этим зверем?
— Да, но только… Похоже, зверь этот на лыжах шел.
— То есть?
— Лыжная колея и следы двух пар человеческих ног сходятся на одном месте. А уходят оттуда только две пары ног. Что с лыжником? Его это растерзали. Как пить дать, — ответил Варяг. — И утащили с собой. Но кровь ему на месте слили всю.
— Так. Это уже интересно, — хмыкнул Крест. — Славик. Але, Славик, слышишь?
— Ну… — нехотя отозвался Сквернослов.
— Вот ты скажи, ты когда из водительской кабины к нам переходил, отчего на улице задержался?
— Я же сказал. По нужде.
— А вот я что-то следов твоей жизнедеятельности возле лунохода не наблюдал. Ты ведь слышал что- то?
— Ну, слышал, — вздохнул Вячеслав.
— И что ты слышал?
— Кто-то вдалеке звал на помощь. Или просто кричал. О пощаде молил. Не разобрать было.
— Славик, скотина ты эдакая! — воскликнул Яхонтов. — И ты только сейчас об этом говоришь?
— А что мне было делать? Ты вспомни, Варяг. Нас уже один раз позвали на помощь. Возле Балашихи. И что в итоге? Попали в плен к этим стервам и Андрей погиб. Ну и на кой черт мне было суетиться?
— Идиот, ты хоть понимаешь, что из-за тебя человек погиб? — рявкнул Варяг.
— Из-за меня?
— Из-за бездействия твоего!
— А зачем надо человеку кровь сливать? — подал наконец голос Николай.
Все посмотрели на него.
— В гастрономических целях, — ответил ему Яхонтов. — Так людоеды обычно поступают. Верно, Людоед?
Крест усмехнулся.
— Ну да, — кивнул он. — Только не такие, как я, конечно. А те, что людей едят.
— А что, бывают и такие, как ты? — скривился Варяг.
— Да нет. Я такой один. Двум таким будет слишком тесно на этой планете. Был подобный мне… Ну да не важно. Пошли джип раскапывать.
— Да. Только надо начеку быть. Если в этом районе орудуют людоеды.
— В этом районе теперь я орудую, — усмехнулся Крест. — Вообще странно. Вроде кругом леса. Хотя, может, деревушка тут какая поблизости. И может, не одна. Если сунутся к нам, пожалеют. Но тем не менее надо осмотреть поскорее джип и убираться отсюда дальше. Меня еще один вопрос занимает.
— Какой?
— Юра в кабине?
— Нет. На улице. Этот вопрос или какой? — Яхонтов засунул в карманы пару гранат и еще один рожок к автомату.
— Ты ночью не обратил внимания, что на луноходе антенны были выдвинуты?
— Нет. Все внимание на этих алкашей ушло. — Он кивнул на Николая.
— Я заметил, — буркнул Васнецов.
— Ты еще мог что-то замечать? — засмеялся Илья.
