– Дженни, я тоже уеду. Завтра важная операция, и у нас в штабе назначен сбор. Увидимся вечером.

«Завтра и твой день рождения», – подумала Женевьева.

Она уже собралась уходить, но потом обернулась:

– Пообещай мне, что не будешь волноваться.

– Ладно, – сказал он, но в голосе его не было уверенности.

Женевьева хотела сказать еще что-то, но потом повернулась и молча вышла. Через несколько минут он услышал шум отъезжающей машины.

Снова один в своей теплице, Роберт Деклерк сидел и слушал, как дождь барабанит по стеклянной крыше. Звук напомнил ему торжественную дробь барабана на похоронах сотрудников КККП. Отложив 'Энфилд', он подошел к двери, чтобы взглянуть на бурное море. Весь мир казался тусклым и серым.

Он думал об инспекторе Блейке. Что это был за человек? Ни один другой герой Конных не оставил по себе такой странной памяти. Конечно, по официальной версии он был лучшим детективом КККП за всю историю. Никто не превзошел его по числу арестов, а его поведение в бою, еще до приезда в Канаду, прославило его во всей британской армии. Этот человек буквально не знал страха. Крест Виктории ему присвоила сама королева.

Но ходили о нем и другие слухи.

Когда Деклерк писал 'Мужчин, носящих мундир', он встречался со всеми еще живыми ветеранами Конных. Некоторые из них служили еще в Северо-Западной полиции.

За несколько коротких лет, проведенных в КККП, Уилфред Блейк прослыл непревзойденным следопытом даже среди индейцев. Если дело казалось безнадежным, на поиски посылали Блейка. И он всегда возвращался с арестантом.

Но слухи упорно твердили, что большинство тех, с кем он возвращался, были мертвыми.

Некоторые говорили, что комиссару Херчмеру не нравились методы Блейка; поэтому инспектор и не рос в чине. Другие считали, что Блейк сам отвергал повышение, чтобы продолжать такую желанную для него охоту за людьми.

При всем при том послужной список инспектора был безупречен. Сплошные поощрения, и ни одного взыскания. Удивительным казалось то, что каждый год одиннадцать месяцев он проводил в погоне за преступниками – один. Без напарника.

Многие объясняли это самоотверженностью.

Теперь Деклерк подумал: что делал бы Уилфред Блейк, если бы сейчас с ними искал Охотника за головами?

Он делал бы, что считает нужным. Как и ты.

Он опять взял 'Энфилд' и поглядел на пятнышки ржавчины, оставшиеся от долгого пребывания в снегу.

«Да, нужно делать то, что считаешь нужным», – подумал он и сел за стол.

Инспектор Чан закончил свой компьютерный список подозреваемых, совместив его с психологическим портретом, данным доктором Руриком. Здесь были все сексуальные преступники провинции за последние годы. Второй список охватывал остальную часть страны.

Завтра отряд должен был провести облаву на подозреваемых. Каждого из найденных предполагалось допросить и в случае необходимости задержать. Для их размещения правительство выделило Деклерку специальное здание.

Конечно, суперинтенданту не очень хотелось нарушать совсем недавно принятую Хартию прав. Но ему нужно было найти опасного преступника. И он знал, что население города в нынешних условиях поддержит любое нарушение прав.

12.17

Капрал Уильям Типпл чувствовал подъем сил.

Вернувшись на работу, он нашел записку с просьбой позвонить Рику Скарлетту или Кэтрин Спэн в штаб. Дело касалось Джона Линкольна Харди. Но было и еще более важное послание от инспектора Макдугалла, который просил подготовить расшифровки всех телефонных разговоров Ракстроу.

Типпл начал прослушивание телефона Ракстроу по мелкому делу о мошенничестве. Потом к этому добавились подозрения в незаконной музыкальной индустрии и сутенерстве. Но все это была ерунда в сравнении с убийством, тем более таким, о котором говорил весь город.

Капрал Уильям Типпл был рад, что участвует в этом деле.

Он стучался в двери славы.

12.42

У наркомана нет праздников или выходных. Его время измеряется дозами; его тело живет неровным ритмом сокращения и сжатия клеток от укола до укола. Наркоман – тюремщик, стерегущий собственные клетки.

В Ванкувере число наркоманов на душу населения самое большое в Северной Америке.

Не так давно какой-то мудрец в городском совете решил закрыть Гренвилл-стрит, главную артерию торговли наркотиками, и превратить ее в шоссе. Прямое, как стрела, бетонное шоссе.

Если бы члены совета хоть немного знали современную музыку, они могли бы послушать песню 'Роллинг стоунз' 'Изгнанник на главной улице' и понять, насколько безразлично наркоманам их внешнее окружение. И тогда Ванкувер не заполучил бы в самый центр уродливую глыбу бетона, вокруг которой с прежним