является Стэнли-парк.

Скарлетт приготовился к финальному забегу. Он пробежал уже семь миль по периметру парка, и теперь ему осталась всего миля. Тяжело дыша, он двинулся по направлению к острову Мертвеца, минуя мыс Броктон с тотемными столбами.

Луна теперь была сзади, и тень Скарлетта бежала впереди него, делаясь все длиннее и длиннее. Иногда от нее отделялась вторая тень – результат отражения лунного света от волн залива. Кроваво- красные листья кленов шуршали под ногами. Потом луна мгновенно скрылась за тучами, и стало совсем темно. К тому же пошел дождь.

Пока Скарлетт двигался до дома в Вест-Энде, он вымок до нитки.

Сбросив мокрые вещи, он залез под душ и долго с наслаждением плескался под горячей струей. Дождь и душ освежили его мысли, и он смог сосредоточиться на трех основных возможностях.

Во-первых, Охотник мог быть убийцей-психопатом, действующим в одиночку. Сильной стороной такой теории была ее простота. Она отлично соответствовала многим случаям, в том числе и делу Олсона здесь, в Ванкувере. В конце концов Ванкувер, как все порты, был богат преступниками любого сорта, а ведь он был еще и центром ввоза наркотиков в Северную Америку.

Вторая и более сомнительная теория возникла после прослушивания кассеты доктора Рурика. Насколько Скарлетт понял, Охотником мог действительно оказаться любой житель этого города. Днем он занимался своей обычной работой в какой-нибудь конторе, а вечером отправлялся на поиски очередной жертвы. По тому, что доктор рассказывал об 'обманщике', можно предположить, что убийца мог и сам не знать о том, что он Охотник за головами. В крайнем выражении это могло означать, что убийцей может быть и один из их отряда, который ищет сам себя, не подозревая об этом.

И наконец, была теория, которую они с Кэти, возможно, подтвердили сегодня. Теория, что Охотник – участник культа вудуистов, каннибалов или еще кого-то. Быть может, такой культ возник в результате массового психоза. Днем Скарлетт прочел в одной из книг по психологии о явлении, называемом folie a deux[36]. В этом случае безумие передавалось от одного члена какого-либо коллектива к другим. Культ «преподобного» Джонса в Гайане можно объяснить именно так. Быть может, в Ванкувере существует культ вуду, орудием которого служит Джон Линкольн Харди. Все может быть.

Выйдя из ванны, Рик протер запотевшее зеркало и полюбовался на свое тело. Он всегда любил это делать. Он гордился полным отсутствием жира, крепкими мускулами, плоским животом и широкими плечами.

'Если бы я был женщиной, – подумал он, усмехаясь, – я бы мечтал о таком мужчине'.

Он принял перед зеркалом несколько поз, и тут перед ним опять предстало видение Кэти без одежды.

«Черт побери, где же твой самоконтроль!»

Он попытался вернуться к предположениям насчет Охотника. Думая об этом, он вошел в комнату, и тут сердце у него подпрыгнуло. В окне напротив горел свет. Скарлетт быстро потушил свет у себя и бросился в спальню за биноклем.

Несколько лет назад, когда он снял эту квартиру, отсюда открывался вид на Стэнли-парк. Но это продолжалось недолго, и вскоре на пустом месте построили новый дом – окна в окна. Скарлетта это просто бесило, пока в квартиру напротив не въехала Мисс Бюст. Скарлетт никогда не общался с ней, но прозвал ее Мисс Бюст, посмотрев фильм Хичкока 'Окно во двор' с Джимми Стюартом. Мисс Бюст, похоже, танцевала где-то и каждый вечер тренировалась перед сном. Она была молодой блондинкой с потрясающей фигурой. К тому же постепенно у нее вошло в привычку танцевать голой.

Так было не всегда. Сперва Рик видел ее исполняющей пируэты в разноцветном трико. Потом, ближе к лету, она переоделась в бикини, а одним особенно жарким августовским вечером сняла и его.

Конечно, ему приходила в голову мысль, что Мисс Бюст знает о том, что он подсматривает за ней. Иначе почему она не закрывает занавески? Может быть, ей это даже нравится. Его не раз подмывало пойти и спросить ее об этом, но это могло кончиться плохо – она действительно начала бы закрываться от него.

Поэтому он, как обычно, уселся у окна, держа бинокль в левой руке, а правую оставив свободной.

'Если тебе так хочется, чтобы на тебя смотрели, – подумал он, – что ж, я готов'.

Мисс Бюст вышла на сцену.

12.55

Моника Макдональд насмотрелась достаточно.

Последние два дня они с Рыжим Льюисом обходили один стриптиз-клуб за другим, и это оказалось очень скучным занятием. Когда-то Моника подумывала о художественной карьере и до сих пор иногда рисовала углем обнаженную натуру. Но то было человеческое тело в его классической форме; Здесь же она столкнулась с чем-то другим.

Сейчас они с Льюисом сидели за маленьким столиком в десяти футах от эстрады. Оба были в гражданском и потягивали пиво. Женщина на эстраде была не в гражданском – ее единственным одеянием были высокие атласные сапожки и набедренная повязка. Она казалась совсем молодой, лет восемнадцати.

По клубу было расставлено несколько репродукторов, из которых доносился голос Оливии Ньютон-Джон, поющей про желание быть земной.

Пока Моника и Льюис разглядывали посетителей в поисках Мэттью Пола Питта или другого лица из их галереи, стриптизерша танцевала рядом со столиком одинокого британского моряка. Раздвинув ноги, она сорвала с себя повязку и осталась полностью обнаженной. По залу пронесся шквал аплодисментов. Моряк смотрел на нее, побагровев; его Адамово яблоко судорожно двигалось. Женщина облизала губы. Взволнованный моряк попытался надеть очки, чтобы лучше видеть, но она ловко выхватила их у него и начала вытирать о волосы у себя на лобке, чуть прикусывая губки, как школьница. Потом она водрузила