политической психологии, других отраслей наук, работающих в сфере человеческого индивидуального и коллективного сознания. В том числе и религиозного, моделируя и поддерживая, в частности, сектантские вероучения, варьирующиеся толки традиционных конфессиональных вероучений.
Это, естественно, никак не усиливает религиозность человечества, да и не имеет такового намерения, цели прежние — не дать церквям чрезмерно усилить влияние на государство и общество, оттеснив традиционные институты власти и контролирующие их социальные группы. Либо резко снизить непроницаемость некоторых теократических обществ для ценностей рыночной цивилизации индустриально развитых государств — одного из фронтов набирающей силу межцивилизационной войны.
В устремлениях к расширению имеющихся возможностей, ресурсов влияния на традиционные объекты воздействия спецслужбы стали своего рода преемниками придворных предсказателей, магов, прорицателей, колдунов. Попытки использовать мистические, оккультные силы, некие эгрегоры не прекращались многими спецслужбами никогда: есть многочисленные свидетельства существования специализированной структуры в системе НКВД, целого исследовательского института «Ананербе» в нацистской Германии. Были сообщения о том, что сотрудники Управления стратегических служб США привлекали колдунов племени вуду для магического воздействия на Гитлера (естественно, не во здравие фюрера). Позднее ЦРУ проводило множество разнообразных опытов для исследования аномальных возможностей человеческой психики, вроде устойчивой телепатической связи безо всяких технических оснащений на неограниченных расстояниях. К побочным эффектам подобных изысков можно отнести, вероятно, чрезвычайно развитое в США по сию пору производство фильмов ужасов, развившееся в последнее время в мощный цикл киноиндустрии о космических войнах с участием немыслимых монстров звездных цивилизаций с их невообразимыми сверхъестественными возможностями. Что удалось спецслужбам в этой сфере — доподлинно никому не известно, но умозаключения, полученные в ходе исследований, привели к тому, что, во-первых, никто таких попыток до сих пор не оставил. Во-вторых, астрологи, экстрасенсы, ясновидящие до сих пор призываются для оказания услуг многим высшим должностным лицам — пример тому болгарская прорицательница Ванга, чьи предсказания получали даже многие руководители коммунистических государств, которые изначально заявляли себя непримиримыми и самыми последовательными атеистами. По некоторым сведениям и многие нынешние руководители тщатся с помощью предрасположенных к тому людей разглядеть свое будущее, повлиять на него в лучшую сторону, защититься от магических козней своих недругов и т.п. Службы безопасности опекают таких «ясновидцев», ищут новых «самородков», изучают прикладные возможности таких феноменов. В основе же — неистребимая общечеловеческая вера в предчувствия, приметы грядущего. Известно, что практически все люди опасных профессий суеверны, почти половина верит тому, что описывают гороскопы и т.п. Есть и некоторая статистика, обосновывающая разумность подобного поведения: к примеру, на рейсы самолетов, потерпевших катастрофу, число возвратов билетов на 25 % превышает обычную норму.
Излишняя предрасположенность к мистике может сыграть злую шутку и с самими спецслужбами: «Разумеется, разведки обоих государств состязались в этой области и та, и другая достигли прекрасных результатов по части дезинформации, обмана и одурачивания друг друга. Но чем больше обе страны погружались в эту ежедневную борьбу, стремясь получить хоть какое-то — пусть призрачное — преимущество над противником, тем скорее они оказывались в некоей комнате „кривых зеркал“. Значение той или иной информации в невероятной степени увеличивалось…» (Джон Прадос, старший научный сотрудник Архивов национальной безопасности США, «Известия», 07.04.2004 г.).
Отчего же вполне трезвые прагматики, каковыми, безусловно, являются руководители спецслужб, в такой степени подвержены мистификациям оппонентов? Ответ очевиден: возможности современных научных исследований могут поразить подчас и вполне подготовленный интеллект. Ну кто в начале 40-х годов прошлого века даже среди генералитета мог себе представить атомную, а уж тем более — водородную бомбы и последствия их применения? А руководители спецслужб ведущих стран не только прониклись идеей, но и убедили в необходимости создания совершенно новой индустрии вооружений свои правительства. Потому-то и ныне именно генерал разведки не будет хохотать в компании молодых интеллектуалов, потешающихся над досужими вымыслами о попытках создать энергетические мощности, способные изменить магнитные полюса планеты. Или мистификациями о возможности направленным воздействием вызвать разрушительное землетрясение в заранее заданной точке земного шара. Генерал-то может за компанию и хохотнуть, но у себя на службе даст поручения подобрать весь материал в открытой печати мира по теме и получить затем по такой подборке мнения не одного, а нескольких авторитетнейших ученых. И если хоть что-то будет признано возможным для реализации — работа ведомства по данному направлению будет продолжена в обязательном порядке.
Это абсолютно правильно, соответствует логике спецслужб, по крайней мере, по двум основаниям: если возможно получить из феномена новое, более мощное оружие — его надо получить первыми. И второе — не получится добыть первыми такое оружие — надо успеть выработать приемлемые средства защиты на случай, если противник опередит. В случае с ядерным оружием это логика работала неотвратимо у всех участников гонки за обладание им. Не сработай тогда надлежаще советские или американские спецслужбы, неизвестно, чем бы закончилась вторая мировая война.
Как бы ни были сильны, мощны те или иные спецслужбы, как бы ни были оснащены самой современной техникой и технологиями — всегда существуют и для них пределы возможностей, подобно тому, как невозможно пока никакими ухищрениями поднять коэффициент полезного действия парового двигателя выше 36%.
Хоть золотом, к примеру, засыпь службы национальной безопасности стран Европы и США, а надежно защитить опасные производства и ядерные электростанции от диверсии они не смогут ныне никаким образом в силу многих причин: и потому, что на вредных производствах работают по преимуществу эмигранты. И потому, что для диверсии не обязательна взрывчатка — достаточно в некоторых случаях проявить элементарную служебную небрежность. И потому что на 9/10 управление процессами компьютеризировано, а самородок — хакер, сидя где-нибудь в Гонконге, вполне может играючи взломать защиту и выдать команды, которые мгновенно приведут к катастрофе целого химического комбината с трагическими последствиями для населения окрестностей.
Не могут никакие мощные спецслужбы гарантировать безопасность военных арсеналов — на Украине недавно, к примеру, как сообщают СМИ, два нетрезвых — солдата по собственному недоумию или по чьей- то подсказке организовали пожар, ущерб от которого составил несколько миллиардов долларов. К счастью, обошлось без массовых жертв. Иными словами, если спецслужбы многое могут сделать, чтобы защититься от диверсантов, то против собственных раздолбаев или дураков — служащих они защита слабая.
Не могут и не смогут спецслужбы решить задачу наркоторговли, но уже по другому набору причин: самым эффективным образом оппонируют им всегда спецслужбы иных государств, которые сами не прочь заработать на этом. Да и стратегия мировой демографической политики ныне всячески поощряет выморочные процессы в социумах: триады и мафии здесь уже на втором плане.
Примерно так же и по тем же основаниям дело обстоит и с «международным терроризмом». Кроме того, здесь среди обилия нищих во всем мире даже при скромном финансировании всегда можно рекрутировать любое количество наемных убийц, взрывотехников, иных диверсантов для несложных в техническом отношений, но весьма разрушительных в современных техногенных обществах акций. Никогда никакие сколь угодно репрессивные спецслужбы не смогут изничтожить оппозицию своему правящему режиму: хищничество властвующих неизбежно порождает множество обобранных, ненавидящих господ жизни. Для искоренения оппозиции понадобилось бы уничтожить всех, на ком паразитируют благоденствующие, то есть
