— Я такие не ношу. Ее купила сестра, — сказал он. — Так что до тех пор, пока она тебя в ней не видит, носи на здоровье.
— Сестра покупает тебе одежду? — удивилась Ди.
— Кое-что. Обычно у меня нет времени… А что, это что-нибудь значит?
— Возможно, — ответила Ди загадочно. — Но я пока не понимаю, что именно.
— Ну, когда выяснишь, дай знать моей сестре.
Ди поняла, что сестра опекает его, не обращая внимания, нравится это ему или нет. Тут она вспомнила про листок на подушке.
— Кстати, она оставила тебе записку.
Он пробежал листок глазами, слегка улыбнулся, затем свернул и положил в карман.
— Ладно, оставляю тебя, — сказал он. — Если, конечно, не требуется перебинтовать ногу.
— Нет, спасибо. — Ди доверяла ему, но ей было неуютно, когда между ними устанавливались отношения «врач — пациент».
— Если что понадобится — я наверху.
— Это твоя комната? — Ди почувствовала себя неловко, когда он кивнул.
Бэкстер неправильно истолковал выражение ее лица.
— Не беспокойся. Я не предъявлю на нее свои права среди ночи.
— Это не… Я думала не… — Ди запнулась, не находя слов.
— Да нет, я тебя не виню. Этот поцелуй… то была просто ошибка. Ты была в жутком состоянии и такая ранимая… Я должен был принять во внимание ситуацию… В свое оправдание могу сказать лишь, что у меня давно уже не было женщины, вот я и не смог устоять.
Сердце Ди подскочило от радости при сравнении ее с женщиной, но затем до нее дошел весь смысл сказанного. Он имел в виду, что она подвернулась под руку и оказалась легкодоступной.
— Не прими мои слова за оскорбление, — добавил он, видя, как она хмурится. — Просто я пытаюсь…
— Забудь об этом, — перебила его Ди. Побуждаемая гордостью, она сказала: — Подумаешь! Я целовалась со столькими… К счастью, почти никто из них не мучился после этого угрызениями совести.
— Хорошо, я запомню — на случай, если захочу пополнить твой список. — В его голосе чувствовалось презрение.
Бэкстер ушел, оставив дверь приоткрытой. Ди слушала звук шагов. Теперь он думает, что она девица легкого поведения. Замечательно!
Она уселась поудобнее на кровать. И, чтобы отвлечься, стала рассматривать комнату. В ней не было ничего лишнего, как и в ее хозяине. Меблирована она была в традиционной манере. Большой букет цветов и папоротник, стоявшие на камине, говорили о женской руке. Кто это, его сестра?
Очевидно, ранняя смерть родителей сблизила их. Такие отношения Ди только снились. А вот Ди оказалась одна-одинешенька на всем белом свете.
Она быстро вытерла слезинку. Ей необходимо быть сильной. В конце концов, к чему привели ее слабость и зависимость? Теперь она сидит в полуразвалившейся башне и не знает, что ждет ее завтра.
Ну, может, насчет башни она и погорячилась, подумала Ди, входя в ванную. Та была оборудована по последнему слову моды, включая биде и душ.
Ди нашла зубную щетку и как следует почистила зубы. В зеркале над раковиной она увидела собственное отражение. И ужаснулась. Сегодня утром фотография еще раз напомнила ей, как она выглядела раньше. Сейчас в зеркале отражался незнакомый ей человек. Обрезанные волосы немного отросли, многочисленные колечки в ухе деформировались. Лицо было бледным, глаза запавшими — можно подумать, что она страдает каким-то хроническим заболеванием.
Одно за другим она вынула колечки из уха и снова взглянула на себя. Отражение все еще не походило на ту, прежнюю Ди. Она подумала, что вот уже несколько недель не ухаживала как следует за волосами.
Ди разделась, вошла в кабинку и включила душ. Сначала вымыла голову, потом тело. Колено заболело, и Ди села на приступочку, подтянув ноги и положив голову на колени. Она потеряла счет времени.
Раздевшись, Бэкстер залез под одеяло, готовый проспать целую неделю. Он ни о чем не желал думать. Завтра все разрешится.
Он уже почти заснул, когда его разбудил грохот.
На долю секунды ему привиделась Африка, и он напрягся, готовый вскочить, но лишь посмеялся над собой, услышав шум воды, с бульканьем бегущей по трубам. Это всего-навсего девчонка в ванной.
Ему удалось обновить электропроводку и осветительные приборы, но сантехникой он пока не занимался. Целые мили этих коммуникаций еще ждали своего часа.
Обычно Бэкстер жил один, и если кто и включал воду среди ночи, то только он сам. Шел уже четвертый час. Бэкстер снова выругался. Кто же принимает душ в такое время? Разве нельзя подождать до утра?
Он в очередной раз взглянул на часы. Она в ванной уже тридцать четыре минуты. Бэкстер подождал еще десять минут, затем вскочил и натянул брюки. Он спускался, и раздражение в нем росло. Бэкстер постучал в дверь достаточно громко, чтобы разбудить ее, если она умудрилась заснуть с включенным душем. Не получив ответа, он вошел. Кровать была пуста, и он прошел к ванной. Бэкстер забарабанил по ней и барабанил довольно долго. Он не хотел своим появлением вызвать у Ди истерику.
— Ди! Ди! Ответь, если слышишь, черт подери!
Ни звука. Бэкстер почувствовал, что теряет терпение. Дверь в ванную была современной, сделанной из легкой панели, и даже шум бегущей воды не должен был заглушить его голос. Он взялся за ручку. Он вовсе не ожидал, что она поддастся, и, очутившись в ванной, не знал, что делать дальше.
Ди ничего не слышала из-за бегущей воды. Когда кабинка душа открылась, она все еще сидела, положив голову на колени.
Ди подняла на Бэкстера бессмысленный взгляд. Она пыталась вернуться к действительности и понять, что он тут делает.
Бэкстер первый пришел в себя — потянулся и закрыл воду, одновременно протягивая ей огромных размеров банное полотенце.
— Вот, завернись, — спокойно сказал он и, поскольку она даже не шевельнулась, завернул се в полотенце сам.
Ди обернулась полотенцем на манер саронга, оставив открытыми лишь руки. Но Бэкстера не интересовала ее нагота.
— Ты хоть представляешь, сколько времени просидела в душе? — потребовал от нее ответа Бэкстер.
Ди качнула головой и пожата плечами. Ей было все равно.
— Одному Богу известно, что может произойти с твоим коленом после такого купания, — упрекнул он ее.
Ди хотелось лишь одного — чтобы он или ушел, или перестал читать ей нотации.
Бэкстер не сделал ни того, ни другого. Вместо этого он присел перед ней на корточки и задрал полотенце, открыв набухший от воды свисающий бинт.
— Ты только посмотри на это! — сказал он, размотав бинт до конца. — Смотри, смотри.
Ди отказалась, демонстративно задрав голову.
— Никто тебя не просит ничего с этим делать… И вообще, я хочу, чтобы ты ушел — немедленно!
Бэкстер выпрямился. Ди подумала, что он собрался уходить, и отчаяние вернулось к ней.
Она почувствовала облегчение, когда он открыл шкафчик с лекарствами и достал чистый, эластичный бинт. Просто он был врачом, прежде всего и в первую очередь.
— Если ты не начнешь лечить колено, — сердито произнес он, — рискуешь остаться хромой.
— А тебе какое дело? — огрызнулась Ди.
