— Молчите! Или вы хотите, чтобы эти мерзавцы взбунтовались?

Вцепившись в ее запястье, Блейд повел Джесинду вверх по лестнице. Приподняв юбки свободной рукой, она поднималась по ступенькам, стараясь не упасть и не отстать от Блейда.

— Не могу поверить, что они готовы были раздеть меня!

Блейд хмыкнул. Поднявшись на второй этаж, они двинулись по неширокому коридору. Блейд открыл дверь в одну из комнат, расположенных по правую сторону, и Джесинда услышала грудной женский голос.

— Билли! — с придыханием воскликнула незнакомка. Блейд остановился на пороге.

— Черт побери, Шарлотта, что ты здесь делаешь? Убирайся отсюда!

— Билли!

— Вон отсюда, я сказал!

Стоя за его спиной в полутемном коридоре, Джесинда с изумлением слушала последовавший вслед за этим поток жарких ругательств на незнакомом ей языке. Через несколько мгновений, зашнуровывая лиф платья, из комнаты выбежала смуглая молодая цыганка с длинными черными волосами и экзотической внешностью.

Увидев прекрасную пленницу, Шарлотта остановилась, и ее смуглое лицо вспыхнуло от гнева.

— Кто это?! Ты купил себе дорогую шлюху?

— Попрошу вас выражаться более пристойно! — с негодованием воскликнула Джесинда.

— Он — мой, запомни это, ты, маленькая… — начала было Шарлотта, повернувшись к Джесинде. Она подняла руку, чтобы ударить соперницу. Но в последний момент Блейд успел перехватить ее запястье.

— Ты можешь хотя бы раз в жизни вести себя как леди? — сердито спросил он.

«Мисс Смит» смотрела на цыганку круглыми от изумления глазами. Никто никогда не поднимал на нее руку. Джесинду поразила сила страсти Шарлотты, готовой драться ради мужчины. Блейд подтолкнул цыганку к выходу, и та помчалась по коридору к лестнице, извергая проклятия.

Повернувшись к Джесинде, Блейд подумал о том, как сильно эта холеная аристократка отличалась от тех женщин, с которыми он привык общаться. Шарлотта обладала экзотической чарующей красотой, но ее вульгарная речь и грубые манеры раздражали его. Пока Джесинда озиралась вокруг, приходя в себя, Блейд украдкой разглядывал пленницу, грациозную, элегантно одетую леди из высшего общества. Она была поразительно хороша собой. Своим изяществом и тонкой красотой она походила на фарфоровую статуэтку. Судя по выражению ее лица, девушка обладала живым умом и переменчивым нравом, капризным, как британская погода. Такие женщины обычно или играют по собственным правилам, или не играют совсем.

Чем внимательнее Блейд вглядывался в Джесинду, тем яснее ему становилось, что она совершенно невинна. Хотя ее карие жгучие миндалевидные очи свидетельствовали о горячем темпераменте, Блейд догадался, что Джесинда свежа и нетронута. От нее как будто исходило золотое свечение. Понимая, что по сравнению с ней он был настоящим исчадием ада, Блейд смутился. Он испытывал противоречивые чувства. Ему одновременно хотелось убежать от нее и излить ей свою душу.

Да, это была опасная женщина, которая могла возыметь полную власть над мужчиной и заставить его идти за ней на край света. Блейд широко распахнул перед ней дверь в свою комнату.

— Прошу вас, мисс Смит.

— Но… — начала было Джесинда, собираясь возразить, однако тут же замолчала. Она боялась оставаться наедине с главарем шайки, но не хотела признаваться в этом.

На губах Блейда заиграла озорная улыбка.

— Не разочаровывайте меня, дорогая, — промолвил он с вызовом. — Неужели вы решили действовать разумно и осмотрительно? Нет, это не в вашем стиле.

Видя, что Блейд подшучивает над ней, Джесинда хотела обидеться, но передумала. Она действительно заслужила насмешки, которыми он ее осыпал. Услышав рассказ Эдди, она поняла, что ее обвел вокруг пальца обычный уличный пострел.

Вскинув голову, девушка бросила на Блейда суровый взгляд, который, по ее мнению, должен был предостеречь его от вольностей и непристойного поведения, а затем отважно переступила порог. Блейд по-прежнему с усмешкой наблюдал за ней.

Окинув комнату внимательным взглядом, Джесинда увидела, что ее стены имели тот же серый оттенок, что и стены коридора, а дощатый пол был покрашен темно-коричневой краской. Перед выложенным из кирпича камином лежал изношенный плетеный коврик, над тлеющими угольями висел маленький железный чайник. У стены стояла узкая кровать, задрапированная тканью. Приглядевшись, Джесинда поняла, что это полотнища тончайшего дорогого кашемира с рисунком из разводов красных, оранжевых и золотистых тонов. Без сомнения, эту ткань где-то украли. Джесинда усмехнулась, вспомнив безвкусный фиолетовый жилет, в котором Блейд явился однажды в дом Найтов, и красную гвоздику в его петлице.

Блейд явно обожал яркие цвета, и тем не менее его жилище выглядело очен^ скромно. Опрятность, по-видимому, не принадлежала к числу его достоинств. Джесинда заметила, как на полу из-под плинтуса появилась мышка и тут же снова юркнула в свою норку. Обшарпанная мебель была покрыта толстым слоем пыли. Комнату освещали свечи, горевшие в банках из цветного стекла. В спальне стояли платяной шкаф, старый обшарпанный секретер, простой деревянный стул и комод, над которым висела великолепная картина Каналетто в позолоченной раме.

Джесинда не поверила собственным глазам, увидев шедевр знаменитого художника. На полотне были изображены гондолы на Большом канале и венецианские дворцы в золотисто-красных тонах. Она узнала эту картину, украденную из гостиной леди Садерби. Только теперь Джесинда до конца осознала всю опасность своего положения. Она поняла, чем в действительности занимался Билли Блейд. «Бывшими в употреблении товарами» он называл ворованные вещи!

Не догадываясь о том, какие мысли роятся в голове Джесинды, Блейд закрыл дверь и прислонился к косяку, скрестив на груди руки.

Девушка обернулась к хозяину комнаты и, указав на живописное полотно, растерянно спросила:

— Откуда у вас эта картина?

В глазах Блейда мелькнуло выражение, похожее на раскаяние.

— Прекрасная живопись, не правда ли?

— Как она к вам попала?

— А вы как думаете?

Он внимательно смотрел на нее. У Блейда были замечательные глаза цвета морской волны, похожие на яркие халцедоны.

— Способ, которым вы зарабатываете на жизнь, кажется мне крайне опасным, — заявила она.

На губах Блейда заиграла плутоватая улыбка, от которой Джесинда ощутила слабость в коленях.

— Да, но, даже если мне придется завтра умереть, я умру с сознанием того, что хорошо повеселился здесь, на этой земле.

— Вы сумасшедший. Блейд рассмеялся.

— Мне очень хотелось завладеть этой картиной. Пусть даже ненадолго. Обожаю красивые вещи. — Он бросил грустный взгляд на полотно. — Когда эта картина попала мне в руки, я думал, что скоро продам ее. Но она словно околдовала меня. Иногда, лежа на кровати, я смотрю на нее, пока не усну. А потом мне снится, что я в Венеции. Я вижу голубое небо, чувствую ласковое солнце, слышу плеск волн. — Блейд усмехнулся. — Но я знаю, что художники лгут. На земле нет райских уголков.

— Ошибаетесь. На свете есть такие места. Я была в Венеции, там действительно чудесно.

Блейд бросил на девушку настороженный взгляд. Он как будто сожалел о том, что внезапно разоткровенничался.

— Вы мне не верите? — спросила она. Блейд ничего не ответил.

— Вам следовало бы съездить туда, — продолжала она с улыбкой. — Красота обычно благотворно воздействует на нрав человека.

Блейд фыркнул.

— У меня нет времени на отдых. Я должен вести постоянную борьбу с Калленом О'Деллом, и это не позволяет расслабляться.