– Вот послал мне бог таких ребят. Одна надежда на вас. Ой, Мариша идет! Прощаюсь! Завтра в девять!

Она повесила трубку.

– Так! Завтра в девять встречаем Курицу на тахане. Володька, ни слова Шуре.

– Да что ж я, идиот? – оскорбился Володька.

– Просто эта несчастная Курица всего на свете боится, – пожалела ее Матильда. – Теперь нам надо обсудить одну вещь.

– Какую?

– Сказать Курице, что мы давно уже в курсе дела, или притвориться, будто мы ни сном, ни духом?

– Не знаю, – сказала я, – надо подумать.

– А чего тут думать? – вмешался Володя. – Представьте себе, что вы ничегошеньки не знаете. И она вам выкладывает свою историю. Как вы собираетесь ей помочь?

– Погоди, сперва надо ее выслушать, мало ли как еще все может обернуться! – заметила я.

– Времени у нас на все эти выжидания с гулькин нос! – закричала Матильда. – Я считаю, надо ее выслушать и сразу признаться, что мы все знаем. Может, конечно, и не все, но многое, а главное, знаем, что Вальчик собирается-таки ее использовать. Да она и сама догадывается, иначе не обратилась бы к нам.

На том мы и порешили.

Утром мы проснулись поздно и чуть было не проворонили Курицу. Но все-таки успели! Она так радостно, с такой надеждой смотрела на нас, что мне было немного не по себе. А вдруг мы не оправдаем ее надежд?

– Деточки, надо нам где-то посидеть… может, у моря? Я так море люблю, а из Реховота далековато, Додику все некогда…

– Отлично, – воскликнули мы с Матильдой, – давайте поедем сейчас к морю и поговорим и искупаемся!

– Ох, бабье, – тихо вздохнул Володька, – все их к воде тянет.

Мы вчетвером погрузились в автобус и через десять минут были у моря.

Володька сразу взял инициативу в свои руки.

– Вот что, – сказал он, – первым делом Римма Львовна нам все расскажет, а уж водные процедуры потом.

– Ты прав, Вовочка! – пролепетала Курица.

Мы уселись на нагретых утренним солнцем каменных скамейках и выжидательно уставились на Римму Львовну.

Она молча окинула взглядом каждого из нас и наконец решилась:

– Понимаете, я попала в ужасную историю, не знаю, с чего и начать… Словом, я одно время пыталась заниматься коммерцией… Но сами видите, какой из меня коммерсант… Подруга одна уговорила… она сама челночила, ну и подключила меня. Мы два раза с ней в Турцию смотались, потом в Грецию. Все вроде ничего было, а после она, подруга моя, вдруг замуж вышла и бросила все это. А одна я сразу прогорела… Привезла товар, а он не идет, покупала-то я в долг, а его с меня потребовали, да что называется, с ножом к горлу. А тут другая моя подруга, нет, не подруга, а так, приятельница… вдруг предлагает мне: «Возьми деньги, расплатись с долгами, потом отдашь, когда сможешь». Не хотела я, но пришлось взять. Отдала один долг, в другой влезла, но Тамара, эта приятельница, не торопит! Ну, я решила, расплачусь с ней, тогда уж брошу торговлю, не по мне это. А пока торгую помаленьку, даже скопила немного денег и решила отдавать по частям. Приношу их Тамаре, а она и говорит: «Мой муж может тебе этот долг вовсе списать, если ты в Израиль съездишь». Я от радости даже задохнулась, ничего, дура, не сообразила. Съездить в Израиль, брата повидать, племянников… Потом охолонула и спрашиваю, а что с меня за это следует? Да пустяки, отвечает Тамара, Вальчик, это ее муж, даст тебе одну маленькую антикварную штучку, спрячешь ее на себе, и все дела. И долг он тебе простит, и в Израиль за его счет поедешь. Испугалась я, что же это за ценность, ежели он долг списывает да поездку оплачивает. Показала она мне – какая-то костяная статуэтка, то ли китайская, то ли японская, я в этом ничего не смыслю. Натерпелась я страху, но пронесла ее через таможню на себе, а Тамара в этот же день, вернее в ночь, тоже за границу улетала, вот она и забрала ее у меня. Я уж решила, что легко отделалась, а она говорит: полдолга, считай, отработала. Так что теперь на обратном пути, боюсь, опять мне что-то перевозить придется… Я от страха спать перестала. Ведь не пустяк, ясное дело, если Тамара в то же самое время таможню проходила, а статуэтку мне сунула. Словом, не знаю я, что мне делать. Может, конечно, сейчас обойдется, но Тамара сказала, что тогда надо будет еще раз сюда лететь. А как я это брату объясню? Совсем я запуталась, одна надежда на вас, может, что и присоветуете? – Она с мольбой глядела на нас.

– Римма Львовна, – решительно начала я, – совершенно случайно мы с Матильдой слышали ваш разговор с Тамарой.

Курица побледнела.

– Как? Где?

– В Шереметьеве. В уборной.

– О господи!

– И еще мы услышали имя Вальчик. А потом встретили его здесь.

– Он уже здесь? – прошептала Римма Львовна.

– Да, мы за ним проследили и выяснили, что он еще одного человека в Москву снаряжает. Тот тоже ему деньги должен. Короче, все по тому же сценарию, только человек этот улетает во вторник, а вы в воскресенье, вместе с нами.