Если глаза у тебя слеза не замочит, я отдам тебе украшения.

Купец думает: «Парень-то полоумный» — а сам говорит:

— Ладно, братец, сделай, что тебе хочется, и давай украшения.

Парень его уложил и поставил ему на грудь ногу. Потом схватил его за ус и дернул, да так, что у того из глаз слезы брызнули.

— Нет,— говорит,— у тебя глаза мокрые. Не отдам я тебе мои украшения.

Пошел парень дальше. Видит, лежит у дороги большой олень — мертвый. Нарезал он вдоволь мяса, спек его, съел сколька мог, а остальное полосками высушил. Положил мясо на плечо и пошел еще в один город. Здесь тоже жил богатый купец. У него детей не было, жили они вдвоем с женой. Он недавно сильно болел, а теперь поправлялся, и порой его мучил голод. Парень зашел к нему в дом и сел рядом с ним — тот у огня согнувшись сидел, руки грел. Парень вытащил кусок сушеного мяса, подержал над огнем и стал есть. Купец запах почуял и тоже есть захотел.

— Дай мне,— кричит,— Что ты ешь?

— Это оленина,— говорит парень.

Вот и дал он немного купцу. Мясо-то пересохло и стало твердое, а жена купца готовила в спешке — не разварила. Стал купец есть; и кусок у него в горле застрял. Жена кричит парню:

— Что нам делать? Он помрет, если ему не помочь!

— Неси скалку,— говорит парень,— стукни его пару раз по спине, и все будет в порядке.

Жена так и сделала, как он сказал. Только стукнула мужа во второй раз, он и умер. Парень ей говорит:

— Вот, ты мужа убила. Что будешь делать?

— Научи,— просит она.

— Дай мне лошадь, деньгами ее нагрузи, тогда я тебя научу, а о том, что тут было, никому не скажу.

Привела она лошадь, нагрузила ее деньгами, и парень сказал:

— Не бойся. Запри в доме дверь, а ночью начни плакать по мужу, да погромче. Соседи подумают, что он от своего недуга скончался, и никто тебя не тронет.

Сказал так и уехал, а соседи похоронили купца и жену ни о чем не спросили.

А парень вернулся домой к своей матери. Он построил хороший дом, нашел красавицу девушку и взял себе в жены. А потом они жили счастливо всю свою жизнь.

Когда-то давным-давно, говорят, жили в одной деревне два брата. Оба они были женатые, и, как пошли у них дети, они разделились — стали жить каждый своим домом.

Время шло — кто его знает, сколько прошло с той поры времени,— и случилось так или иначе, что принялись они спорить и ссориться. Ссориться они стали всерьез — все, что когда-нибудь было, припоминали. Дело даже до кулаков доходило. Младший брат раз рассердился и созвал односельчан 1. Те пришли, обо всем рассудили и их помирили.

— Смотрите,— говорят,— с нынешнего дня больше не ссорьтесь. Нынче мы вас помирили. А начнете опять враждовать, как раньше, мы вас штрафом накажем. Смотрите, не забывайте об этом.

Сказали они так и разошлись.

Прошло еще сколько-то времени, кто его знает, сколько, они снова начали спорить и ссориться, совсем как прежде, и опять перешли все границы. Младший и говорит:

— Что ты меня так ругаешь? Вот соберу народ, и на тебя штраф наложат.

И вправду от гнева он не помнил себя и сразу побежал народ созывать.. Всех подряд стал звать, ни одного дома не пропускает, а ему везде говорят:

— Поздно уже, ночь на дворе. Не пойдем мы сегодня твой спор решать. Приходи завтра утром, снова нас позови.

Ну, раз ему так ответили, он вернулся домой. А соседи толкуют:

— Надо нам этих парней, пропади они пропадом, наказать хорошенько. Мы это так не оставим.

Как пропел петух, старший брат пришел к младшему, позвал его и говорит:

— Слушай, ты. Поспорили мы с тобой двое, а ты это вынес на суд всей деревни. Думаешь, они нас обоих не оштрафуют? Увидишь, на меня штраф наложат и с тебя возьмут половину того. И рассуди, нам придется свое добро другим отдавать. Подумай как следует, верно я говорю или нет. Если мы сами промеж себя все уладим, разве нам же не будет лучше? Зачем, чтоб им пропасть, нам свое добро другим отдавать? Лучше те деньги, что им пришлось бы отдать, мы сложим да и купим кабана, а после устроим пир для обеих наших семей, для всех нас. Плохо разве так сделать? Ну а теперь отвечай, хорошо я придумал или нехорошо.

— Это все хорошо, что ты сказал,— говорит ему младший,— только я вчера с соседями уже говорил. Что они скажут мне? Разве не скажут: «Вчера ты нам так горячо говорил, что же сегодня ты нас не зовешь? Если ты нас не позовешь, мы больше никогда тебя и слушать не станем». Разве они мне так не скажут?

— Это-то верно,— отвечает ему старший брат.—А ты говори с ними так, как я тебя научу. Вот как говори. Созови их всех вместе, а как соберутся, они тебя сразу спросят: «Ну ты, такой-то, зачем ты нас созвал? Расскажи». Ты им скажи: «Да, почтенные, вчера у нас, братьев, вышла большая ссора, вот я вас и позвал. Так что теперь разберитесь вы с нами». Тогда они скажут: «Расскажи нам подробно, с самого начала, как вы повздорили. Только так мы сможем разобраться и решить ваше дело. Ну, рассказывай». А ты им скажи: «Да, почтенные. Это верно, что я говорю. Вчера у нас была ссора». Они тебе скажут: «Расскажи с самого начала, как у вас началось и что вы говорили друг другу. Вот что расскажи». А ты им: «Да, почтенные. Разберитесь вы, пятеро, какие слова мы говорили, и решение скажите. Я для того вас и созвал, чтоб вы решили. Вот и решите, какие слова мы говорили». Если ты станешь так говорить, они ничегошеньки не смогут сделать. Отругают тебя и уйдут. А мы с тобой потом заколем свинью, и все вместе ее будем есть. Вот что, я говорю, тебе надо сделать. Запомни это и ничего лишнего им не говори. Вот и все. Иди, скажи им, пусть собираются.

И вправду младший брат пошел в то утро собирать односельчан. Всем он сказал. Вскоре затем собрался народ, целая толпа. Он вынес стулья и кровати и пригласил их садиться.

Потом люди его и спрашивают — того, значит, кто их позвал:

— Слушай, ты, такой-то. Зачем ты нас позвал? Скажи нам это до всего прочего. Тогда мы будем знать и поймем, где тут загвоздка. Только когда ты скажешь, когда сообщишь это, мы сможем понять, в чем суть дела.

Младший брат им говорит:

— Да, почтенные пятеро. Я вас позвал, чтобы дело решить. Вот и решите его нам. Нам с братом одним его не решить как следует. Вот и пришлось мне вам пожаловаться.

— Ну ладно,— говорят.— Скажи, како у тебя дело. Вот когда мы это услышим, мы сможем тебе сказать что-нибудь.

— Да, почтенные,— отвечает он.— Вчера у нас, братьев, вышла здоровая ссора. Решите, кто прав. Для этого я вас и позвал.

— Ладно,— говорят ему.— Скажи, как оно у вас получилось. Скажи, как он с тобой обошелся. Разве мы можем решать наобум?

— Да, почтенные,— твердит он.— Об этом я вам и толкую. Мы, двое братьев, повздорили. Что тут рассказывать?

Они ему:

— Вот, вот. У вас вышла ссора...

А он опять:

— Почтенные, поразмыслите. Разве вам не понятно, как мы повздорили? Вот потому, сами видите, я и позвал вас сюда. Ежели я опять вам стану рассказывать, как вы тогда нас рассудите?

И снова и снова так твердили они одно и то же. Наконец односельчане обозлились и изругали его на