деревне я зашел в дом к таким-то. Вот это поистине добрые люди. И накормили меня и спать уложили, словно родного». Неужто ты не помянешь нас добрым словом, когда покинешь наш дом? В этом мире, сынок, славятся две породы людей: самые хорошие, добрые люди и самые злые негодяи. Только о таких здесь и знают, других никто имени не слыхал. А как приходит конец, все переворачивается. Как переворачивается? А вот как: гибель доброго человека приносит горе, а злого — радость. Случись доброму человеку нагрешить, или в тюрьму угодить, или помереть, все говорят: «Жалость какая! Какой хороший был человек!» А случись такое со злым негодяем, все скажут: «Вот счастье-то! Туда ему и дорога!» Тут старик из дома позвал:

— Что вы там рассусоливаете? Придете вы наконец? Тогда и мы послушаем, о чем вы толкуете. Веди его сюда, поговорим здесь.

— Пойдем, паренек,— говорит старуха.— Мы уложим тебя спать в доме.

Ввела она его в комнату. Поставили ему кровать в свободном углу, потом спрашивают, какого он рода-племени. Парень им все рассказал, и вышло, что он не из одного с ними рода. Видят, все складывается удачно. На том и успокоились.

Только старики уснули и захрапели, девушка пришла к парню и легла рядом с ним. И парень не стал своей охоте противиться. «Когда кто-то дает мне вкусить от своей доли, зачем мне отказываться? — думает.— Когда кто-то готов уделить тебе часть своего риса и говорит: „Возьми, сделай милость, я даю тебе от чистого сердца',— почему бы тебе не принять подношение, раз ты вправду голоден?» Поразмыслил он так и сделал то, чего ей хотелось, и девушке это очень понравилось. Ведь она с самого начала затаила в мыслях такое: «Ах, удалось бы устроить, чтобы этот парень остался у нас и женился на мне!» Вдобавок, помните, они успели увидеть друг друга еще при свете дня. И сразу тогда сердце у девушки склонилось к парню. Она только о нем и думала. «Ах, вот бы им пришло на ум выдать меня за этого парня,— твердила она про себя.— Я мигом бы согласилась». А о том, холост он или уже успели женить, она и не задумалась. Раз уж такое запало ей в душу, она сама довела дело до конца.

Да, такие пошли нынче девушки. Если уж им чего-то захочется, не успокоятся, пока на своем не поставят. Вот и тут так. Только увидела она парня, сразу он ей приглянулся. Вот почему, как все легли, она не могла успокоиться. Только и думала: «Когда они уснут наконец? Я хочу пойти и лечь с ним». Так и сделала, как хотела; получила, чего ей хотелось, и вернулась к себе на кровать.

Наутро, когда все встали, старики принялись со вниманием осматривать парня. Да ведь в юности, в пору мужания, всякий выглядит лучше некуда. Будь то девушка или парень, молодость сама за себя говорит. Даже те, у кого нехорошие склонности, в эти годы выглядят хорошо. Вот и парень с виду всем был хорош. Старики остались довольны.

— Что ж,— говорят,— давай отдадим дочку за этого парня. На том и порешили. И парню велели не уходить.

— Слушай,— сказали,— ты, может, хочешь идти? Так не уходи, оставайся у нас. Уйти-то можешь — на то воля твоя,— только уж подожди, пока мы тебя покормим.

— Ладно,— отвечает он.— Вы, видно, хотите меня оставить. Скажите сперва, какую работу вы мне дадите и что я за нее получу. Тогда я буду спокоен, а то мне было бы не по себе.

— Мы тебя не в слуги зовем,— говорят старики,— мы тебя прочим в мужья нашей дочери. Она у нас одна-единственная. Вот мы и хотим, чтобы ты женился на ней и жил с нами.

— Что ж, хорошо,— говорит парень.— Тогда, сделайте милость, позовите кого-нибудь из соседей — нам надо обговорить это дело. Договоримся при них обо всем, как положено. Они у нас будут свидетели. Случись какая нужда, они подтвердят, как дело было.

— Вот-вот,— обрадовался старик.— Затем я тебя и просил подождать. Затем и говорил: «Не уходи, пока мы тебя не покормим». Я бы тем временем за ними сходил.

— Ладно,— говорит парень.— Теперь я все понял. Конечно, я никуда не уйду. Иди за свидетелями, сделай милость.

Старик ушел, а девушка взяла тесло и стамеску парня и внесла их в дом. Пока старик растолковывал дело сельчанам, наступил полдень. Парню успели приготовить поесть и покормили его. Только он прилег после еды, вернулся старик с пятерыми соседями6. Вынесли из дома кровати, поставили их под коровьим навесом 7, и все расселись.

— Поди-ка поздоровайся с теми, что сидят под навесом,— говорит парню старуха.

Тот пошел, поздоровался. Тут они ему говорят:

— Сделай милость, юноша, приготовь нам табачку малость, каждому по щепотке.

— Табаку у меня, почтенные, нет, и извести тоже8,— отвечает он им.

Тут один говорит:

— На, возьми мой табак. Приготовь для нас всех.

Парень взял у него табачные листья, нарезал как надо и всех обнес. А пока он был занят, они его обсмотрели. Потом один говорит:

— Что же, парень он крепкий, как раз под стать хозяйской дочке. Все скажут, что они прямо как брат и сестра.

— Послушай-ка, юноша,— спрашивает другой.— Как тебя звать? Чей ты сын?

На все, о чем его спрашивали, парень отвечал как положено. Тогда ему задали еще вопрос:

— Скажи-ка, юноша, женили тебя или нет? И почему ты ушел так далеко от дома?

— Меня еще не женили,— говорит он.— Я холостой. А дома у нас вышла ссора, я в сердцах и ушел. Вот почему я зашел так далеко.

— Скажи, юноша,— спрашивают,— ты, как остынешь, домой не захочешь вернуться?

— Найти бы мне такого хозяина, чтобы меня к себе взял, я бы не вернулся,—-говорит парень. — Ну а если не найду себе места, может, придется обратно пойти. Наперед тут не скажешь.

— А что, юноша,— спрашивают,— если мы найдем тебе здесь хозяина, останешься или нет?

— Будет мне здесь покой и довольство,— говорит он,— остаться ни на миг не задумаюсь.

Как дошло до этого, все обернулись к хозяину.

— Ну, почтенный, теперь скажи нам, сделай милость, за каким делом ты позвал нас сюда. Что мы тебе можем советовать, коли сами от тебя ничего не слыхали?

— Дело такое,— говорит он.— Куда он пойдет, этот наш молодой друг, и до каких пор будет бродить по свету? Я думаю, взять бы его мне в зятья. У меня одно чадо — дочка. Думаю, не пора ли ей мужа дать? А этот парень, сдается мне, очень подходит.

— Скажи, юноша,— спрашивают они.— Ты слышал, они хотят взять тебя в зятья. Это тебе по душе или нет? Сделай милость, скажи нам напрямик, что сам ты об этом думаешь. По нашему разумению, лучше и не придумаешь. Ты себе найдешь хозяина. Зачем тебе быть чьим-то слугой? Здесь мы введем тебя прямо в семью.

— Раз вы, отцы мои пятеро, говорите, что это хорошо, я доволен,— отвечает им парень.— А если не сегодня так завтра что-нибудь выйдет неладное, вы ведь вступитесь за меня? Родители мои далеко. Случись что, я, сами знаете, за ними сходить не смогу. Значит, по этому делу, что вы сегодня устроить хотите, кроме вас, искать помощи не у кого. Случись делу рано или поздно разладиться, вам разбираться придется.

— Случись такое, наш долг во всем разобраться,— говорят ему пятеро.— Считай нас за отца и за мать.

— Значит,— говорит парень,— вы мне, отцы мои, и помощники и заступники. Давайте обсудим все, что велят закон и обычай, когда человек входит зятем в дом к тестю. Что про это наши предки сказали? Как люди делают, так надо и нам поступать. Сделайте так, и все будет как надо. Раз уж я такое возьму на себя, мне не уйти от того, чтобы этих стариков до конца их дней содержать.

— Так оно и есть, юноша,— говорят ему все.— Ты хорошо сказал, правильные слова. Все истинно сказал, никто не откажется. Самую суть сказал. Значит, дело подходит к концу — все сказано, что можно сказать. Мы все слышали: он сам все сказал, все — до смертного конца и недуга. Теперь ты, хозяин,— мы тебя спрашиваем, мы спрашиваем вас обоих с женой,— скажите сами: дадите вы ему все, что положено в таком случае?

— Отчего нам не дать, раз мы берем его к себе в сыновья? — говорят они.— Мы не можем не дать.

— Что от нас еще надо?— спрашивает старуха.— Смотрите, мы отдаем в его руки весь дом и хозяйство, все запасы и утварь — все, чем сами владеем. Что еще мы ему можем отдать? Пусть только они,