из сказки, был слишком хорош, чтобы оказаться правдой, и слишком недосягаем, словно луна в звездном небе. А Джоуи был вполне реален: забавный и довольно приземленный, сын водителя Макнайтов, осмелившегося мечтать о лучшей жизни. Джоуи был из тех парней, которых можно без проблем представить родителям. За таких, как Рурк, девушки мечтали выйти замуж, а за таких, как Джоуи, выходили.

Дженни повернулась к Нине и положила руку ей на колено.

— Ты в порядке? — спросила она.

Нина, бледная и взволнованная, подняла на нее глаза.

— Я на грани нервного срыва. Вот как я себя чувствую. Я уже слышу, как все говорят: «Она была такой умной Девочкой из такой замечательной семьи. У нее могло быть такое будущее…»

— А сейчас твое будущее еще лучше, — сказала Дженни, отчаянно пытаясь найти в ситуации что-то хорошее. — Ты умная, у тебя великолепная семья, и ты ждешь ребенка. Моя бабушка говорит, что дети — это доказательство существования Бога.

— Послушай, это все очень мило, но я не хочу обманывать себя. Это не на пикник сходить.

Дженни была более чем согласна, но ничего не сказала И она не стала упоминать о планах, которые они с Ниной вынашивали годами. После окончания школы они хотели повидать мир. Потом Дженни планировала получить прекрасную работу, комнату в Нью-Йорке и жить без забот словно персонаж какого- нибудь комедийного телесериала. Нина хотела вернуться в Авалон и купить гостиницу у озера Уиллоу. Когда-то она была великолепным отелем, и Нина давно мечтала стать его владелицей. Дженни бы проводила в этой гостинице свои выходные, работая над книгой. Теперь ничего этого уже не будет, и Дженни невольно чувствовала злость на Нину за их разрушенные планы. Потом она почувствовала себя предательницей и натянуто улыбнулась.

— Но даже если это трудно, это ведь не значит, что ты должна от всего отказаться.

— Я должна сказать Лоренсу, — ответила Нина. — Он возненавидит все это.

Джоуи обернулся и положил локоть на спинку сиденья.

— Хочешь, мы надерем ему задницу?

— Нет. Господи, Джоуи! Ты все равно никогда не смог бы надрать ему задницу. Он умеет защищаться. И уезжает в Уэст-Пойнт.

Дженни однажды встретила Лоренса. Высокий, широкоплечий афроамериканец, его бритая голова и поведение военного устрашали.

— Тогда какого черта он встречается со старшеклассницами? — возмутился Рурк.

— Ему только семнадцать, как и вам, ребята.

— Да, но мы не делали тебе ребенка, — заметил Джоуи, таким неуклюжим способом стараясь прояснить ситуацию, за что получил от Рурка кулаком по плечу.

— Он первокурсник академии. А еще я сказала ему, мне восемнадцать, — ответила Нина.

Дженни легко представляла, как можно обмануть Лоренса Джеффри. У Нины с ее темными глазами и сногсшибательной фигурой прекрасно выходило выглядеть старше своих лет. К чести Лоренса, он бросил Нину, как только узнал о ее возрасте.

— Если я расскажу Лоренсу, — вслух размышляла Нина, — и он решит быть верным кодексу чести, то ему придется все рассказать учителям, и тогда его исключат. Поэтому, возможно, я вообще ему ничего не скажу.

От этих слов Дженни бросило в дрожь.

— Всю свою жизнь я мечтала о том, чтобы мой отец знал обо мне. Я до сих пор уверена, что, если бы моя мать рассказала, все было бы по-другому.

Хотя в этом-то и заключалась проблема. Дженни не знала наверняка. Возможно, где-то там у нее был отец, который знал о ее существовании, но это его не заботило.

— А почему ты хочешь, чтобы все было по-другому? — спросил Рурк.

Хороший вопрос. Забавно, что Рурк считает ее жизнь прекрасной.

— Я просто хотела бы знать. Вот и все, — ответила Дженни.

— Сейчас едем в Уэст-Пойнт? — спросил Рурк Нину.

— Нет. Мне нужно домой. Я хочу подумать.

Все оставшуюся дорогу она сидела молча, безразлично листая брошюры, которые ей дали в клинике. По радио звучала песня Эмми Грант.

Вскоре они подъехали к крытому мосту, где стоял знак, отмечающий границу Авалона.

— Нужно остановиться, — сказала Нина. — Меня тошнит.

Нина выкарабкалась из машины, но ее не стошнило. Она глубоко вдохнула, очевидно пытаясь подавить тошноту.

— Ты в порядке? — спросила Дженни, вылезая из машины.

— Да. — Нина взяла свою сумку и пакет из клиники Я хочу пойти дальше до дома пешком.

— Я подвезу тебя, — настаивал Рурк.

— Тут идти всего пару кварталов, — возразила Нина. — Мне нужно проветрить голову, прежде чем я расскажу все родителям.

— Логично.

Нина была бледной, но выглядела целеустремленной.

— Вы, ребята, самые лучшие друзья на свете. Не знаю что бы я без вас делала.

Когда Нина ушла, Дженни, Джоуи и Рурк спустились, к реке. Это было одно из самых красивых мест в Авалоне: старый крытый мост, а под ним спокойные воды реки Шуйлер.

— Как здесь мирно, — сказал Джоуи. — Повезло вам жить в таком месте.

— Хах! Не могу дождаться, когда уеду отсюда, — возразила Дженни.

— Почему ты хочешь уехать? — спросил Рурк.

— Потому что, кроме этого города, я больше ничего не видела. Я всегда хотела побывать где-нибудь еще. Пожить другой жизнью. Узнать о себе еще что-то, кроме того, что я — Дженни, девочка из пекарни.

Джоуи смотрел на нее с пониманием, а Рурк с изумлением.

— А что плохого в Дженни, девочке из пекарни? Людям она нравится.

— Да, но она не нравится мне. — Дженни вздохнула и посмотрела на чистые воды реки, омывающие камни. — У нас с Ниной были большие планы. После школы мы хотели перебраться в Нью-Йорк. Найти работу. Поступить в колледж. Теперь у нее будет ребенок, так что мне, видимо, придется разбираться со всем самой.

Дженни посмотрела на Джоуи и Рурка, таких красивых и таких довольных своим нынешним положением. Дженни не знала почему, но что-то побуждало рассказывать им все это. Абсолютно все.

— Если я вам кое-что расскажу, обещаете никогда никому не рассказывать?

Рурк и Джоуи переглянулись.

— Обещаем.

— Когда сегодня Нина вышла из клиники и сказала, что оставляет ребенка, был момент, когда я… это ужасно… я почувствовала ревность. В смысле я понимаю, что заводить ребенка, особенно когда ты еще сама ребенок, это страшно, но все равно! Я не могла контролировать это чувство. Это мерзко.

Рурк пожал плечами:

— Люди все время испытывают какие-то мерзкие эмоции. Хуже, когда они им поддаются.

Рурк говорил это со спокойным видом, и Дженни подозревала, что за этими словами стоит богатый опыт в этом вопросе.

— Так что вы думаете? — спросила она.

— Про то, что у Нины будет ребенок? — Рурк поджал губы и тряхнул головой. — Как она и сказала, это ее выбор. Господи, я никогда не стану заводить детей.

— Все парни это говорят, — заметила Дженни. — Держу пари, через десять — пятнадцать лет ты будешь толкать перед собой коляску или ходить с переноской для ребенка…

— Только не Рурк, — перебил Джоуи.

— Точно, — согласился Рурк. — Некоторые люди не должны становиться родителями.

Дженни посмотрела на Рурка: