– Уже не надо, мне лучше.

Лола внимательно смотрела на картину. Савелий не преминул заметить:

– Эта картина старше меня.

– Да ну?

– Так и есть. Мне девяносто, а ей… – дед нахмурил лоб. – Как минимум, лет сто двадцать.

– А откуда она у вас?

Ким на мгновение замешкался.

– В наследство досталась.

– От кого?

– Ну… отец мой ее получил, а от него она ко мне перешла.

– А ему от кого досталась? – допытывалась Лола.

Савелий Дмитриевич прошаркал к дивану, опустился на мягкое сиденье и тихо прошептал:

– А папаша взял ее из дома помещика Кубышкина.

– В смысле, ему ее подарили?

– Нет, касатка, в те времена дарить было не принято, тогда люди брали… брали все, что хотели. Мой отец не был исключением.

Вопреки ожиданиям Кима, Лолита больше не задавала вопросов касательно картины. Пройдя в прихожую, девушка сунула ноги в сапожки.

– Мне пора, Савелий Дмитриевич, до скорой встречи.

– Удачи тебе, касатка, буду с нетерпением ждать.

Лола ушла. Ким подошел к окну и увидел, как сотрудница райсобеса садится в машину. Старик задумался. Или ему показалось, или Лола действительно говорила, что замерзла, пока шла к Киму? Шла или ехала? Дед пытался вспомнить слова Лолиты, но… в девяносто лет память имеет обыкновение уходить по собственным делам, не соизволив заранее оповестить об этом хозяина.

Савелий вернулся в комнату.

– И все-таки она сказала «пока дошла», – пробормотал он себе под нос.

Махнув рукой, пенсионер включил телевизор.

Неделю спустя Лола вновь пожаловала к деду.

– Касатка, ты проинтуичила, утром я о тебе вспоминал! – обрадовался старик.

– Посмотрите, что на улице-то делается, настоящий ледниковый период. На термометре минус тридцать, гололед, метель, а вы, наверное, без продуктов сидите? Я вам тут кой-чего прикупила, чтоб вы сами по морозу не ходили. Не ровен час поскользнетесь, еще перелом заработаете.

Дед млел от такой бескорыстной заботы. А еще говорят, добрые люди перевелись! Да ничего подобного! Хороших людей намного больше плохих.

В начале марта, во время очередного визита, Лолита заявила:

– Савелий Дмитриевич, есть потрясающая возможность подлечиться в санатории. Если согласитесь, могу организовать путевку на три недели. Местечко замечательное, врачи первоклассные.

Ким принял предложение на ура.

– Ох, да я с превеликой радостью! Пусть ноженьки мои посмотрят, с давлением повоюют, и сердечко не мешало бы подремонтировать.

Как только Лолита ушла, Савелий Дмитриевич загорелся идеей отблагодарить добрейшей души человека – Лолу.

Но как? Сделать ей подарок? Какой? Что такое может быть у старика, чему может порадоваться Лолита? Промучившись в раздумьях до поздней ночи, Савелий достал из футляра золотые часики покойной супруги. Вот и ответ на вопрос. Лолита подарок оценит. Только для пущего шику необходимо выгравировать надпись.

На следующий день Савелий позвонил старому приятелю – граверу.

Вечером Лолита сказала:

– Через неделю отвезу вас в санаторий.

Слегка смутившись, Савелий пролепетал:

– Долорес, касатка, спустись вниз, купи в продуктовом буханочку черненького и картошечки. Только на этот раз платить за продукты буду я. Возьми на комоде деньги и не спорь!

Девушка улетучилась. Савелий Дмитриевич, никогда прежде не позволявший себе рыться в чужих вещах, взял сумку Лолиты. Успокаивая себя тем, что он действует исключительно из благих побуждений, Ким выудил из кармашка водительское удостоверение, переписал фамилию Долорес и быстро вернул документик на место.

Пятнадцатого марта Лолита отвезла Савелия в санаторий.

Пока дедок наслаждался процедурами и общением с такими же немощными пенсионерами, Лола через день наведывалась в квартиру Кима, поливать цветы.

В апреле Долорес привезла старика домой.

– Что ни говори, а свои стены намного милее, – веселился Ким, проходя в большую комнату.

Долорес оставалась серьезной.

– Касатка, у тебя неприятности? По дороге ты не проронила ни слова.

– Савелий Дмитриевич, сядьте, я должна сообщить вам неприятную новость.

Дед забеспокоился:

– Ты, никак, захворала?

– Нет, на здоровье не жалуюсь.

– Так это главное, когда у человека хорошее здоровьичко, он уже…

– Савелий Дмитриевич, это касается вашей доплаты к пенсии. Понимаете, ее отменили. – Лолита отвернулась к стене, боясь встретиться взглядом с растерянным Кимом.

– Как же так? Ведь только назначили?

– А у нас всегда одно и то же. Сначала принимают закон, потом так же быстро отменяют. Мне жаль, Савелий Дмитриевич, правда!

– Не жалей, – старик подошел к картине. – Как говорила моя покойная Варюшка: «Бог дал, бог взял».

– И еще… – Лола обняла деда за плечи. – Я больше не работаю в собесе. Уволилась по собственному желанию.

– Почему, касаточка?

– Нашла более прибыльное местечко. Зарплата высокая, работа непыльная.

– Ну, тогда я только рад.

С тех пор Савелий Дмитриевич Лолиту не видел. Иногда, когда у подъезда останавливалась машина, дед с надеждой ждал, что из нее выйдет Лола. Но – нет. А самое обидное, что Савелий не успел преподнести Лолите подарок.

Перед майскими праздниками Ким отправился в райсобес. Необходимо было выяснить, почему отменили прибавку? Сейчас он придет и скажет, мол, я ветеран, мне девяносто, я заслужил… заработал… завоевал…

К большому удивлению старика, сотрудница райсобеса, услышав о прибавке, удивленно заморгала глазами.