должности. Представляете? Сотрудники фирмы сами не могли взять в толк, почему Вадька, который мечтал о контракте не один год, поступил так легкомысленно. И потом возникает вопрос: а где, собственно, они со Светой собираются жить в Гамбурге, если зять отказался от контракта? А главное – на какие шиши? На все эти вопросы у меня, к сожалению, нет ответов. Прошло два года, а от них ни весточки, вычеркнули меня из жизни, как никому не нужную старую собаку. Сначала было очень тяжело, обидно, теперь сама стараюсь забыть неблагодарных.

– А знакомые, друзья Светы и Вадима, они что говорят? Вы с ними разговаривали? Может, кто-нибудь из них поддерживает связь…

Елизавета Викторовна покачала головой.

– Нет, насколько мне известно, никто ничего не знает. Хотя… – женщина вдруг замолчала.

– Хотя что?

– Может, Светка и держит связь с Ириной или Машей, но меня они уверяют, что ничего не знают.

– Вы сами не пытались как-нибудь разыскать дочь?

– Такая мысль иногда меня посещала, но возникали проблемы с деньгами. Когда решила продать дом, думала: поеду в тот Гамбург, найду и посмотрю в их наглые глаза. А теперь считаю, что это было бы пустой тратой времени, денег и нервов. Не хотят знаться с матерью, пусть это остаeтся на их совести.

– Елизавета Викторовна, а у Вадима или Светланы был знакомый по имени Олег?

– Олег? – Женщина задумалась. – Нет, что-то не припомню. А почему вы спрашиваете?

Катарина не сразу придумала, как ей ответить на неожиданный вопрос несчастной матери, и тут у нее в сумке очень вовремя зазвенел сотовый.

– Ката, – загудела в трубку свекровь, – хочу поставить тебя в известность: твой кот сделал лужу на диване в гостиной.

– Розалия Станиславовна, я сейчас не могу говорить.

– Но он нассал!

– Перезвоните позже.

– Я хотела…

Копейкина отсоединилась, зло подумав: «Она ещe вне дома будет меня терзать!», и посмотрела на Елизавету Викторовну. Та нервно постукивала пальцами по столу, а заметив взгляд гостьи, попыталась улыбнуться, но улыбка вышла жалкой… неестественной.

– А если ваша дочь с мужем вдруг вернутся из Германии, где они будут жить?

Женщина сузила глаза и повернула голову к окну.

– Не думаю, что они приедут.

– Почему такая уверенность? Вы же сами сказали, зять отказался от контракта.

– И что?

– Тогда на каких основаниях они смогли остаться в Гамбурге?

– Не знаю. И знать не хочу. Остались же. Значит, нашли какую-нибудь лазейку. Мало ли…

– Ну а всe-таки, кроме коттеджа, у них жилплощади не имелось?

– Нет, – сухо произнесла мать Игнатовой.

– А если предположить, ну так, на всякий случай…

Ката недоговорила – Елизавета Викторовна встала и, глядя на часы, выпалила:

– Вы меня извините, но мне пора собираться. Сейчас должна прийти машина, а у меня многое не готово.

– Вы же сказали, что ждeте машину к трeм, а сейчас нет и двух.

– Я вспомнила, уже поздно вечером мы переиграли и договорились на два.

– Я могу помочь.

– Нет, сама справлюсь.

Копейкина поняла: еe тактично просят покинуть помещение.

– Ну ладно… не буду вам мешать.

– Всего доброго.

На улице Катка остановилась у раскидистой берeзы.

– Она меня практически выставила за дверь! Интересно, что послужило причиной столь резкой смены настроения?

Желудок начал издавать булькающие звуки. Впрочем, удивляться нечему, ведь, кроме микроскопического тоста, у Катарины во рту с утра и маковой росинки не было. На еe счастье, неподалeку стоял лоток, где полноватая девушка торговала всевозможной сдобой. Предвкушая праздник живота, Ката приблизилась к кондитерским изделиям, уже глотая слюну. Пожирая глазами булочки с пирожными, она не заметила, что к ней присоединилась хрупкая старушка. Бабуля нацепила очки и тоже принялась осматривать слойки с эклерами. Заметив потенциальных покупателей, продавщица отложила книгу.

– Вам чего?

– Скажите, слойка свежая?

– У нас весь товар свежий.

– Да с этими слойками только на мамонтов ходить, вместо камней их использовать, – пропищала старушка.

Очевидно, девица хорошо знала пенсионерку, так как после еe замечания завопила:

– А ну иди отсюда! Не покупаешь ничего, так и нечего тут на товар глазеть. На мамонтов ходить… На тебя, что ли?

– Хамка! – не осталась в долгу бабуля.

– Столетник.

– Дать бы тебе по твоей морде этими эклерами, может, тогда мозги вправятся!

– Я сейчас сама тебе их вправлю, мухобойка старая. Ну, будете чего брать или нет? – Последний вопрос адресовался уже к Копейкиной.

– Да, давайте два сочника.

– А сочники у них ещe Наполеона видали, – вновь подала голос бабулька.

– Да заткнешься ты или нет? – Девушка протянула Катарине два сочника и, получив деньги, снова начала препираться со старухой.

Копейкина постаралась быстрее ретироваться. Если честно, она бы сейчас съела и самого Наполеона, так как желудок бушевал вовсю. Садясь в салон своего «Фиата», она достала бутылку минералки и принялась поглощать пирожные. Как всегда, некстати запищал мобильник. На дисплее высветилось имя свекрови. «За какие грехи такие муки? – возвела очи к потолку Катарина. – А ну еe, пусть себе названивает».

Она жевала сочник и считала звонки: пять… десять… двадцать… Однако свекровь всегда своего добьeтся! В гневе Копейкина схватила телефон.

– Слушаю.

– Катарина, это полный беспредел! Твой кот чуть не открыл клетку с Арчибальдом. Представляешь, если бы я вовремя не заметила паршивца…

– Заприте его в моей комнате.

– Я так и сделала, но он ещe, сукин сын…

– Розалия Станиславовна, я сейчас очень занята и не могу отвлекаться по всяким пустякам, решите сами все проблемы.

– Тоже мне, деловая колбаса, строит из себя бизнесвумен, а присесть нормально не…

– Стерва, – пробормотала Ката, не дослушав и выключив телефон. Затем скомкала пакет из-под пирожных и завела мотор.

В издательство «БОНУС» она прибыла без пяти три. Получив пропуск, Копейкина поднялась на второй этаж и стала искать комнату номер тридцать один. Она обнаружилась в самом конце коридора, и только Ката хотела постучать, как дверь открылась и на пороге появился довольно-таки симпатичный мужчина лет сорока.

– Простите, здесь можно найти Павла Наездникова?

– Здесь и только здесь.

– Спасибо. – Катка попыталась пройти внутрь, но мужик преградил путь и, понизив голос до шепота,