противнику должен быть сокрушительным. Чтобы не только уничтожить передовые части, но и отодвинуть линию фронта километров на пятьдесят – шестьдесят от города. Занять выгодные позиции и после накопления сил ударить еще раз. Уже по самому каганату…»
Не став ждать конца колонны (по моим прикидкам, здесь шли подразделения пехотного батальона и подразделения усиления пехотного полка или бригады), я развернул машину и погнал в объезд. Время в запасе еще было, но надо поспешить. Кто знает, сколько дорог в городе перекрыто…
Возле здания управления стоял большой армейский джип «конда», рядом с ним – бронетранспортер. На БТРе и возле него было несколько солдат. Все с оружием, в ременных разгрузочных системах с навешенными сумками под магазины, гранаты, выстрелы к подствольным гранатометам. Каски висят на боку, пристегнутые к разгрузке или ремням. Вид у солдат деловой, спокойный. Все довольно молодые: двадцать – двадцать пять лет. У одного нашивка сержанта, у другого – ефрейторский угольник.
Мой «алдан» встретили внимательными взглядами, посмотрели на меня, отметили карабин на плече, кобуру пистолета на поясе. Я перехватил взгляд сержанта – своего ровесника, – понял, что он опознал во мне солдата. Да, этих провести сложнее. Они сразу видят, кто есть кто.
…Секретарша Голыбина на мой вопрос, можно ли зайти, только закивала и указала рукой на дверь.
– Ждет.
Часы показывали ровно десять…
6
– Командир девятой пехотной бригады полковник Замятин Николай Борисович, – представил Голыбин высокого скуластого офицера в камуфляжной форме с тремя звездами коричневого цвета на кургузых погонах. – Его части сейчас входят в город.
– Видел, – ответил я, выдерживая пронзительный взгляд карих глаз.
– А это наш бывший сотрудник, водитель отдела снабжения Томилин Артур Григорьевич. Именно он провел операцию по спасению раненых из окруженного поселка и командовал боем у моста через Изнучу.
– Наслышан. – Полковник первым протянул руку. – Говорили в штабе гарнизона. И о ваших идеях тоже знаю.
Рука у него была широкая, пожатие крепкое. Видимо, полковник увлекался штангой и гирями.
– Каких идеях? – на всякий случай уточнил я, бросая взгляд на Голыбина. Что он еще наболтал гостю?
– Разных. И о партизанской тактике, и о создании маневренных групп. И о ваших подвигах наслышан.
Начальник управления сдал меня с потрохами. Только зачем? Показать, что и в его ведомстве есть хваткие парни? Нет, на Голыбина это не похоже. Или мой бывший шеф нашел новую подработку для опытного водителя? Вроде той, что была раньше?..
Надо намекнуть ему, что в подобных подработках я больше не нуждаюсь. Хватит рисковать зазря.
Видимо, Голыбин сумел прочитать в моем взгляде (далеко не ласковом) нечто похожее, поэтому поспешил сказать:
– Полковник Замятин сам захотел с тобой увидеться. Его заинтересовали твои предложения.
Чушь какая-то! Зачем командиру бригады мнение какого-то водителя? Он и сам знает, как и что делать. Хочет, чтобы его познакомили с условиями местности? Но это можно узнать у начальника гарнизона и командиров подразделений. Что же тогда?..
– Две вещи, – словно прочитав мои мысли, сказал полковник. – Кратчайшие дороги от Самака к Латигецу и Доруче. И от Стиханска к Краменецу. В основном ты там ездил и лучше других знаешь. И второе – я хочу услышать твое мнение об обстановке на фронте.
Вот черт! Спятили они, что ли? Трубочиста не спрашивают, как гранить камни. Столяра – как лить металл. Свинью – о вкусе апельсинов. Зачем ему это?
– Вы меня ни с кем не спутали? Я не начальник гарнизона, не военный. Какое мнение могу высказать?
– И все же…
– Ладно. – Я покосился на Голыбина и подошел к карте. – Давайте по дорогам…
Взяв карандаш со стола, я начал показывать короткие и самые безопасные маршруты от города к поселкам, поясняя, где лучше и удобнее провести машины, где гусеничную технику. Где противник может организовать засаду и построить оборону.
Полковник слушал внимательно, несколько раз уточнял детали, кое-что записал в свой блокнот. Судя по его виду, он был доволен. Информация пошла впрок. Теперь будет проверять…
– А по обстановке…
Я неопределенно хмыкнул, раздумывая, выкладывать ли мысли относительно стратегического плана руководства республики по Самаку. Пожалуй, можно. Это ведь мои догадки. Вряд ли полковник в курсе, это не его уровень. Так что пусть поломает голову. Мне все равно терять нечего…
– А по обстановке говорить особенно нечего. Наступление каганата шло по разработанному плану. Самак к такому повороту дела не был готов. Все эти отряды самообороны, опорные пункты – ерунда. Магистраль, которой республика вроде бы придавала особое значение, толком не была прикрыта. По сути, она стала куском сыра в мышеловке.
– Что? – встрепенулся Голыбин. – Как это понимать?
– Так… Кто будет возводить стройку под носом врага? По уму, надо было отогнать каганат еще километров на тридцать – сорок, укрепить границу, выдвинуть сильные армейские резервы, авиацию. Тогда бы никто не рискнул лезть так нагло.
– Но у республики не хватало сил, – вставил Голыбин.
Он с чего-то начал защищать руководство, узурпировав права полковника. Тот молчал, внимательно слушал, не спеша вставлять реплики.
– Зато теперь они появились! – съязвил я. – Полковник, какими силами вы располагаете? Если не секрет, конечно?
– Не секрет, – хмыкнул тот. – Пехотная бригада в составе четырех батальонов, сводного артдивизиона – батарея минометов калибра сто двадцать миллиметров и две батареи гаубиц, дивизиона ПВО, дивизиона ПТУР и безоткатных орудий. Плюс разведрота, самоходно-артиллерийский дивизион неполного состава, подразделения обеспечения.
– Ого! Это уже что-то. Только я думаю, вашей бригадой дело не ограничилось.
– Точно. Сегодня вечером подойдет еще одна бригада, двадцать вторая. Кроме того, к Тарсату передислоцируется эскадрилья фронтовых бомбардировщиков, звено истребителей и эскадрилья армейской авиации. Ударные вертолеты. Завтра утром подойдет танковый батальон.
Я удивленно присвистнул. Вот это да! Целая группировка! Да они сметут каганат в два счета! Противник прилично обескровлен и измотан, чтобы остановить бронированный кулак, усиленный пехотными бригадами и прикрытый с воздуха приличной авиагруппировкой. Похоже, республика готова перейти к решительному наступлению и отогнать каганат как можно дальше от Самака.
«Наступление начнется в ближайшие дни, – быстро прикинул я расстановку сил. – Удары нанесут в двух местах. Один – под корень основных сил противника, второй – по кратчайшему направлению к каганату, чтобы выйти к границе и перекрыть ее… А из тыла республики будут подходить новые резервы. Авиация, артиллерия, танки. Похоже, это и есть конец Орду-улема. Но тогда и Русия должна начать наступление на Харальский каганат!.. Практически одновременно с Югорской республикой…»
Я несколько увлекся рассуждениями и взял слишком большую паузу. Оба собеседника удивленно смотрели на меня, не понимая, в чем дело.
– В общем, республика нашла силы. И очень вовремя. Когда силы каганата увязли в обороне города и порядком поистрепались. Наступательный порыв еще не иссяк, но если нанести внезапный удар – они не устоят.
– Вы думаете?
– Точно. Сейчас самый лучший момент, чтобы погнать их обратно и… даже дальше. Помощи каганату ждать неоткуда. Харальский каганат увяз в боях с Русией и тоже скоро… начнет отступление. С этой
