В корпусах работали лифты. Большие, способные вместить сразу десяток человек. Двигались они бесшумно, быстро, без рывков. Сама лаборатория – около десятка просторных помещений, заставленных специальным оборудованием. Каждое помещение было под видеонаблюдением. Диспетчерский пункт располагался в центре этажа.

Три врача в бледно-зеленых халатах – персонал лаборатории – встретили гостей неласково. Не любили праздных визитеров. Ральф с некоторым трудом уговорил их рассказать все гостю, отрекомендовав его как нового сотрудника.

– Мишель, проводи, – с неохотой скомандовал старший врач, Николай Замятин.

Мишель – высокий стройный брюнет – провел гостей в другое помещение, где тоже были установлены мониторы.

– Я расскажу вам о лаборатории и покажу на мониторах помещения. А потом, если захотите, можете посмотреть вживую.

Дэн кивнул, с любопытством глядя на экран.

– Первый бокс. Здесь на основе полученных образцов ДНК, тканей, крови готовят материал для создания нового организма. Видите формировочные ванны? В них клоны начинают свою «жизнь». Так как мы используем не прямой, а ускоренный вариант выращивания, то к каждой камере подведен целый комплект дополнительной аппаратуры. Это и специальные растворы, и ускорители роста клеток, и инициирующие смеси, и дополнительное питание. Как только клон достигает определенного развития, его переводят в другой бокс. Здесь уже клон получает иное «питание». Больше стимуляторов, витаминов, меньше ускорителей.

– И какой приблизительно возраст клона, когда он поступает сюда?

– Семь лет. Это уже вполне развитая особь, и ему нужны физические нагрузки и процедуры. Поэтому к каждой камере подведен специальный массажный комплекс. Он помогает поддерживать мышцы клона в тонусе. Одновременно в мозг клона закладывается программа освоения. Клон сам двигает руками и ногами, вертит головой.

Мишель переключил монитор на другой режим, и Дэн увидел камеру второго цикла изнутри. На подушке из вязкой массы лежал ребенок. К голове, спине, рукам и ногам подсоединены тонкие шланги. На глазах что-то вроде очков. Малыш неторопливо двигал ногами, губы вроде бы что-то шептали.

– Под ним пенообразная подушка, – пояснил Мишель. – Сейчас она мелко вибрирует, массируя мышцы спины. А на глазах очки. Клон видит «кино». Образы, рисунки, картинки. Он познает мир по ним. Кстати, клон погружен в гипнотическое состояние. Для него все происходящее – реальность.

– А что дальше с ним происходит?

– Дальше? Подросших клонов переводят в следующий бокс. Это уже завершающая стадия выращивания. С двенадцатилетнего возраста до семнадцати-восемнадцати лет.

Еще несколько нажатий клавиш – и экраны показали большое помещение. В нем, кроме огромных камер, были ванны, беговые дорожки, обычная с виду кровать, стол, стул. Под потолком целая система кондиционирования. На стенах цветы в горшках.

На глаза Дэну попалась молодая девушка, одетая в одни коротенькие шорты, обтягивающие упругие ягодицы. Талия тонкая, грудь еще небольшая, девичья. Лицо спокойное, расслабленное. Красивое. Короткие волосы русого цвета. Девушка стояла напротив стола и смотрела на экран компьютера. Руки отвела назад, словно потягивалась. К плечам и щиколоткам приклеены полоски пластыря. На спине прямоугольная нашлепка.

– Вот извольте. Практически готовый… человек, – с некоторой запинкой произнес Мишель. – Ее зовут Клара. Ей шестнадцать лет и четыре месяца. Через месяц она покинет лабораторию.

Дэн перехватил взгляд медика, брошенный на Клару. «Похоже, он тут неплохо развлекается, подглядывая за несозревшими клонами. Интересно, на Сабину тоже так смотрел?..»

– Хороша девица! И чей это клон?

– Я не знаю, – вздохнул Мишель. – Иногда нам не говорят, чьи образцы привозят. Попросили вырастить как можно скорее. Довести до семнадцати лет. Вложить определенный пласт воспоминаний, знаний.

– Чья-то подружка, любовница, – предположил Ральф. – Мы иногда выполняем… гм… просьбы.

– Ясно, – перебил его Дэн. – Как я вижу, здесь клоны вполне самостоятельные?

– Верно, – оживился Мишель. – В третьем цикле особь развивается вне камеры. Стимуляторы, витамины вводят с едой или инъекциями. Прямой доступ уже перекрыт. Конечно, никаких следов на теле не остается. Клон получает все больше информации самостоятельно. И только отдельные части ему вводят с помощью специальных сеансов с использованием аппаратуры.

– Сколько всего клонов в лаборатории?

– На сегодняшний момент два десятка. Из них пять женщин и пятнадцать мужчин.

Дэн удивленно посмотрел на Мишеля.

– Зачем вам столько мужиков? Кого они копируют?

Вместо Мишеля ответил Ральф.

– Извините, это… пока закрытая информация. Простите.

– Ничего…

Мишель, словно извиняясь за неловкость, добавил:

– Наша лаборатория рассчитана максимум на двадцать клонов. Чтобы поставить дело на поток, надо расширить площади, построить новые боксы.

Дэн кивнул, взглянул на Ральфа.

– Мы можем идти, – повернулся к Мишелю. – Благодарю вас. Было очень интересно.

Тот польщенно улыбнулся и проводил гостей к выходу…