днём тлеющий в его сердце огонь обещал перерасти в пылкую влюблённость.
Татьяна давно уже стала частью сверкающего богемного мира, добилась той особой известности, когда имя не мелькает на страницах столичной хроники, но знакомо почти всем слоям светского общества. Изящная и поэтичная от природы, она любила роскошь и всё, что ей сопутствовало, жадно стремилась ко всему, что красиво и незаурядно. Будучи солисткой Большого театра, она привыкла к вниманию публики и направляла всё своё актёрское мастерство на то, чтобы нравиться. Она блистала умом, не переносила на дух глупцов и открыто высказывала им своё презрение, каков бы ни был их возраст и титул.
На этом приёме она появилась в сопровождении Николая Брусова, сына Бориса Борисовича. Николай изнывал той любовью к ней, которая мучает почти незаметно, но беспрестанно, вынуждая то и дело возвращаться мысленно к Тото (так она позволяла называть себя близким знакомым). На днях он сделал ей предложение, но она не ответила ему, обещав подумать неделю-другую. Она встречалась с Николаем регулярно и вела себя на людях так, как должна вести себя благопристойная невеста, однако в этот раз, едва войдя в двери, Татьяна выпорхнула из его рук и невесомо полетела сквозь толпу, обмениваясь приветствиями направо и налево, в конце концов остановившись перед Лисицыным, с которым не виделась более полугода.
– Тото, – он едва заметно потянулся к ней за поцелуем, – ты успеваешь бывать повсюду.
– Я соскучилась по тебе, – она прислонилась щекой к его щеке и чмокнула губами возле его уха.
– Ты стала целоваться, как истинная светская львица, – заметил Лисицын.
– В каком смысле?
– Ты целуешься, не целуясь. Просто приближаешь голову и чмокаешь воздух, как все они, – он повёл глазами по сторонам. Они подбегают друг к другу и начинают лопотать: «Дорогая, как я счастлива!» – «Ты очаровательна, душечка!» – «Ах, ну что за прелесть твои брильянтики!»
– Неужели я похожа на них? – она скромно сложила губки бантиком.
– Конечно, ты на них не похожа, Тото, ты гораздо…
– Гораздо что?
– Гораздо милее… Поверишь ли, но я помню вкус твоих губ… Настоящий вкус…
– Это было давно, Серёжа, – шепнула она. – Это было так давно, что этого, можно сказать, вовсе и не было…
За её спиной появился высокий мужчина. Это был Николай Брусов.
– Тото, я тебя потерял! – его голос звучал строго.
– Извини, что я сбежала, – она всплеснула руками и состроила невинное выражение. – Позволь представить тебе Сергея Лисицына.
Мужчины пожали друг другу руки.
– Мы знакомы, – произнесли они в один голос и засмеялись.
В дальнем углу зала собралась небольшая толпа, все вслушивались в голос Бориса Борисовича. Между гостями ловко скользили девушки с круглыми подносами. Они были одеты в строгие чёрные костюмы, двигались плавно, никого не задевая, улыбчиво заглядывая каждому в глаза. Приблизившись, Лисицын увидел Артёма, и тот шагнул к нему.
– Сергей Владимирович, я видел, что вы разговаривали с Татьяной.
– Что с того? Ты ревнуешь?
– Я ревную, – кивнул Артём. – Кроме того, мне тоже надо с ней встретиться. Я ей деньги обещал.
– Что? – остановился Лисицын. – Какие деньги? О чём речь?
– Сергей Владимирович, ничего страшного. Поверьте, я лишь хотел проявить себя мужчиной… Позаботиться… знаете ли…
– Ну и как? Сколько ты пообещал ей?
– Три тысячи зелёных…
– Идиот, – Лисицын постучал Артёма по лбу. – На кой чёрт они ей сдались?
– Видите ли, у неё есть брат. Этот брат попал в неприятность.
– Что за неприятность?
– Этого я, Сергей Владимирович, знать не знаю. Но ей нужны деньги…
Лисицын поморщился. Два года назад Олег Расшуганов, брат Татьяны, действительно попал в крупную переделку, стал наркоманом. Сергей узнал об этом от самой Тани. Но всё осталось далеко в прошлом, Таня давно не вспоминала о брате, даже не упоминала его имени. Лисицын не интересовался его судьбой, но был уверен, что Олег, скорее всего, погиб каким-то образом, как часто случается с кончеными наркоманами… Оказывается, вовсе не погиб и снова влип в грязную историю…
– Она прямо так и сказала, что ей нужны деньги для брата? – не поверил Сергей словам Артёма.
– Нет, она даже и не говорила прямым текстом, что ей деньги нужны, – Артём почесал затылок. – Но я понял… Не дурак же я в самом деле. Я чувствую интонации… А она так сказала… Одним словом, я предложил ей денег, спросил, какая сумма ей нужна…
Лисицын хорошо знал Таню и усомнился в том, что она, гордая и самодостаточная, могла обратиться за деньгами к недавнему знакомому; и уж тем более не могла ни с того ни с сего поведать о страшных неприятностях своего брата. Это несколько насторожило Сергея.
– Значит, ей нужны деньги, и ты оказался в первых рядах, кто посулил ей помощь.
– Сергей Владимирович, вы поймите меня, она же такая…
– Ты уже дал ей что-нибудь?
– Я отдал ей две тысячи. У меня было отложено на кой-какую покупку. Третью тысячу я хотел у вас одолжить.
– Шиш тебе с маслом. Ты своих денег в глаза не увидишь, это во-первых. А во-вторых, её брата ты тем самым не спасёшь, а лишь отодвинешь его смерть ненадолго. Я не знаком с Олегом, но слышал о нём от Тото. Он превратился в полный нуль, а был отличным музыкантом. Ему бессмысленно помогать.
– Почему же?
– Он снова вляпается в историю, как только почувствует, что нож от его горла чуточку отодвинулся. Тото прекрасно это понимает. Впрочем, она сильно любит брата. Возможно, это её единственная искренняя любовь… Но я не намерен помогать в этом. Кроме того, я никогда не даю в долг. И тебе не советую.
– Почему вы говорите, что я не увижу этих денег? Вы намекаете на то, что она не слишком порядочна в этом отношении? – Артём расстроился и не пытался скрыть своих чувств. – Вы же сами рассказывали мне, что Татьяна – очаровательный человек.
– Очаровательный. Она очаровывает всех и вовсю пользуется своим очарованием. Все выстраиваются в очередь, чтобы иметь возможность проявить свою готовность служить ей. Но я люблю, чтобы отношения были честными.
– Но разве она…
– Нет, она тебя не подставит, не будет рассказывать о твоей наивности, может быть, даже наоборот. Но ты останешься с носом. Это у неё в крови. В своё время, когда она ещё училась в школе, кто-то одолжил ей на поездку купальник для репетиций. Она его взяла. Заметь, что она ничего не воровала, но по возвращении она его не вернула. Повсюду она утверждала, что ей его подарили. Шум был, но все скоро забыли об этой мелочной истории, Тото очень легко, без малейшего труда расположила к себе всех сомневавшихся в её честности своей обворожительной улыбкой.
– Вы тоже верите, что она может не вернуть что-то?
– Я знаю это. На себе испытал. Книги давал ей и деньги тоже, правда, небольшие суммы… Ерунда, конечно, но в голове остаётся, накапливается…
– Как же так? Она же… Я бы никогда не подумал…
– Я уверен, дружок, что она и сама не думает, что ворует, – успокаивающе похлопал Сергей по плечу своего друга. – Просто она искренне считает, что ей все приносят всё в качестве подарка. Наверное, она права в чём-то.
– В чём же? – совсем упавшим голосом спросил Артём.
– В том, что дураков надо доить. Если у мужиков отвисает челюсть при появлении этой девчонки, если они готовы усыпать её дорогу цветами, то почему она должна отказывать им в этой глупости. Она же никого не принуждает. А то, что с неё никто не потребовал ни разу ничего обратно, так это не её проблема.
– И как же мне теперь быть? Деньги-то я уже дал ей.
