– Подслушивала?

– Не знаю… – смутился он. – Таня говорила, что никогда не видела в доме никакой женщины…. кроме поварихи. Это пугало ее.

– Пугало?

– Да, очень. Она даже была рада, что комната всегда закрыта на ключ. Когда Ахтырин заходил туда, он запирался изнутри. А когда нужно было прибраться, он позволял Тане делать это только в его присутствии. Сначала она ужасно стеснялась, а потом привыкла. Ей было боязно оставаться там одной. Хотя ничего особенного она не заметила – комната как комната. Почти без мебели…

Судя по мягкой интонации с нотками сожаления, охранник пытался ухаживать за горничной, но из этого ничего не вышло. Она делилась с ним своими страхами, и только.

Ирине пригодилось умение располагать к себе людей, вызывать их на откровенность. Мало-помалу она выуживала у охранника нужные сведения.

– Что-то же там все-таки стояло?

– Две курильницы на подставках и большое кресло… Наверное, хозяин медитировал в той комнате, а во время медитации никто не должен мешать. Я знаю – нас учили в школе единоборств. Он ездил в Индию, встречался с разными гуру, жил в ашрамах[7]. Я бы тоже не отказался…

Ирина вспомнила запах сандала, которым пропитался дом. Похоже, Ахтырин повсюду жег курительные вещества, как многие поклонники восточного образа жизни.

Она взглянула на часики. До приезда господина Башкирова еще куча времени.

– Клиент опаздывает. Я подожду его в доме, – сказала она охраннику. – Составите мне компанию?

– Боитесь? – усмехнулся он.

– Нет…

– Тогда я лучше покормлю Джека. Он еще ничего не ел.

Как и в прошлый раз, дом встретил Ирину тишиной, настороженным молчанием. По этажам гуляло эхо ее шагов. Она представляла себя индийской принцессой, которая бродит по своему опустевшему дворцу. В сравнении с ее двухкомнатной квартирой этот дом действительно казался дворцом: длинные арочные переходы, просторные залы, светлые уютные спальни, огромная кухня с каменным очагом… Здесь, разумеется, была предусмотрена встроенная бытовая техника, но этот очаг превращал кухню в место священнодействия. Наверняка в очаге выпекали индийские лепешки и готовили кушанья по ведическим рецептам…

Нежданно-негаданно в голову пришел эпизод из детства. Ночь, она внезапно просыпается и слышит за стеной приглушенные рыдания. Ирина босиком бежит в бабушкину комнату. Та заливается слезами, обнимает ее, крепко прижимает к груди, причитает: «Одни мы с тобой остались на белом свете, сиротинушка моя…»

С годами то острое, болезненное чувство неприкаянности и обиды на судьбу притупилось, даже как будто исчезло. Бабушка вырастила Ирину, заменила ей родителей, погибших в далеком Таджикистане на строительстве дороги – они были горными инженерами, занимались прокладкой туннеля. Трагическая случайность привела к обвалу породы, их тела даже не сумели достать из-под камней. Кое-кто утверждал, что была допущена ошибка в расчетах. Но ничью вину доказать не удалось…

Ирина тряхнула головой, отгоняя некстати нахлынувшие воспоминания. Прошло столько времени! Она редко обращалась мыслями к родителям. Те постоянно были в разъездах, а ее оставляли с бабушкой в Москве, так что девочка их практически не видела, не успела привязаться, оттого и пережила потерю сравнительно легко. Для нее, по сути, ничего не изменилось с их смертью – кроме достатка. Денег, которые они высылали, хватало на все, да еще бабушка откладывала. После их гибели жизнь Ирины стала значительно скромнее. Бабушка отказывала себе во многом ради внучки, однако прежнего изобилия обеспечить не могла.

Сразу после школы Ирине пришлось искать работу. В институт поступила, когда ей исполнилось двадцать три, и то на заочное. Трудилась там, куда брали, – продавцом на рынке, официанткой в кафе. Потом бывший ухажер научил ее ремеслу маклера. Он работал на себя, Ирина ему помогала – у нее проклюнулся настоящий талант в торговле недвижимостью. Самые капризные клиенты оставались довольны, самые безнадежные объекты благодаря ей находили своего покупателя.

Нынешний директор пригласил ее в агентство по отличным рекомендациям, и Ирина оправдала ожидания. Ей нравилась эта работа – свободный график, поездки, общение с людьми. Она к каждому умела подобрать ключик, найти отзыв в сердце, подчеркнуть именно то, что склонит чашу весов в пользу будущей сделки.

Сегодня ей предстояло познакомиться с господином Башкировым и предложить ему купить дом в Гурьевке – совершенно несуразный с точки зрения стиля, слишком своеобразный по интерьеру, слишком удаленный от цивилизации, слишком комфортабельный для такой глуши. Одна ванная чего стоит – мрамор цвета слоновой кости, отделка из оникса, настенные подсвечники, зеркала в обрамлении стеклянной мозаики.

– Должно быть, именно такой дом и нужен преуспевающему мужчине… – пробормотала она. – Осталось убедить в этом Башкирова.

Ирина решила водить его кругами, минуя запертую угловую комнату. Авось клиент не обратит на нее внимания, не станет задавать вопросов. А если паче чаяния все же проявит любопытство, у Ирины заготовлены веские аргументы…

Башкиров имел приятную наружность, хорошие манеры и баритон бархатного тембра. Он приехал без охраны, в удобном спортивном костюме, в кроссовках, чем несказанно удивил Ирину.

– Ну, показывайте этот чудесный дом Ахтырина, о котором я немало наслышан! – весело произнес он, появляясь на пороге.

– Что же вы слышали, если не секрет?

По его взгляду она поняла: между ними возникла взаимная симпатия и сразу соединила их невидимой нитью. Теперь все, что бы они ни говорили и ни делали, будет пронизано особым ощущением радости и тепла, которые либо текут от одного человека к другому, либо нет.

– Разные ужасы, – улыбнулся Башкиров. Его взгляд заскользил по стенам, по полу и остановился на Ирине. – Я в вашей власти, прелестная дама! Расхваливайте приют господина Ахтырина, куда он вложил прорву денег и сил!

– Не собираюсь…

– Что ж, тогда показывайте молча.

Она провела его по дому, рассказывая лишь необходимое, вычитанное из подробного описания самого хозяина, – о системе отопления, о водопроводе и канализации, об электрике, двух каминах, кухонном очаге и прочих особенностях этого загородного жилища. Ирина всегда тщательно готовилась к встрече с клиентом.

Башкиров слушал, иногда кивал, большей частью без слов, очарованный яркой восточной роскошью отделки, тем духом волшебства, который наполнял дом.

На его руке не было обручального кольца, Ирина это отметила. Хотя какое ей дело? Такой мужчина – не для нее. Они живут в разных мирах. И даже когда эти миры пересекаются – как, например, сегодня, – сословные предрассудки диктуют свои правила. Для Башкирова Ирина не женщина, а «обслуживающий персонал».

– Узнаю Ахтырина, – обмолвился он. – Человек просто помешался на Индии. Пожалуй, здесь многовато излишеств. Я прав?

– Вы знаете хозяина дома?

– Так, совсем чуть-чуть. Шапочное знакомство. Одно время я увлекался индийской философией… Занимательная штука!

У него были правильные черты лица, высокий лоб, короткие, зачесанные назад волосы. Все в ее вкусе.

– Буддизм?

– В том числе и буддизм. Каждый просвещенный человек должен отдать дань великой мудрости