он погрузился в пруд, творя молитву ей.Но мудрая глава ног царских тяжелей —осталась голова в объятьях Нереиды.Той вести гибельной довериться не смея,спешит на озеро царица Доротеяи, к озеру придя, окаменела вдруг.С тех пор прошли года тягучей вереницей.Но до сих пор хранит песок скелет царицыи над водою тень костей берцовых двух.1907 г. (А. Финкель)
К. Д. Бальмонт
(На два голоса)
Оставив дома Доротею,пошел купаться Веверлей.— Как в полдень тают тучки, млея,как солнце в полдень золотей.Берет он, плавать не умея,с собою пару пузырей.— Как солнце гаснет, золотея,как тучки вечером алей.Нырнул он прямо головою,нырнул он в пруд, как только мог.— О, как мне страшно в часы прибою,о, как тревожно хрустит песок.Но он остался под водою,ведь голова тяжеле ног.— О, как подавлен я темнотою,о, как мне страшно, а путь далек.Удостовериться хотелажена его, узнав беду.— Как отдаешься ты мне несмело,твоей я ласки чаруйной жду.И вмиг она окаменела,увидев ноги в том пруду.— О, как целуешь ты неумелов каком-то сладостном бреду.И поросли травой аллеи,и высох пруд, и сад заглох.— Как в полдень тают тучки, млея,о, как тревожно хрустит песок.Но остов бедной Доротеиторчит там вместе с парой ног.— Как солнце гаснет, золотея,о, как мне страшно — а путь далек.1908 г. (А. Финкель)
Александр Блок
Где дамы щеголяют модами,где всякий лицеист остер,над скукой дач, над огородами,над пылью солнечных озер, —там каждый вечер в час назначенный,среди тревожащих аллейсо станом, пузырями схваченным,идет купаться Веверлей.И, медленно пройдя меж голыми,заламывая котелок,шагами скорбными, тяжелымиступает на сырой песок.
