– Они разряжали обстановку шутками?

– Репликами, снижавшими накал страстей. Их остроумием восхищались, но их самих презирали. Их не признавали христианами и хоронили за церковной оградой.

– И сколько времени это продолжалось?

– Ну, с некоторыми натяжками, последним королевским шутом можно считать Мольера. Вернее, Мольер превратил шута в «официального королевского комедианта». Сделал его государственным служащим.

Терпеливо дожидаясь, когда снова можно будет приступить к расследованию, Исидор и Лукреция поневоле проникаются интересом к малознакомой им части истории. В полночь Крауц добирается до Бомарше. Лукреция с удивлением понимает, что не заметила, как пролетело время. Ей не хотелось курить, и она сдержала обещание не смеяться. Стефан Крауц провожает их в пустую столовую, где они молча съедают поздний холодный ужин, а затем – в спальню.

– Завтра начинаем в семь часов. Цените свою удачу, остальные могут только мечтать об инициации за девять дней.

– А вечером в комнате можно смеяться?

– Не советую. Если кто-то, проходя мимо, услышит вас, он должен будет донести. Потерпите до послезавтра, и уже в восемь утра сможете расслабиться. Спите спокойно. Завтра продолжим изучать историю юмора.

После паузы Крауц продолжает:

– Да, забыл вас предупредить. Послезавтра в восемь часов вы должны будете смеяться. Как в боевых искусствах, вы должны научиться владеть своим телом. Могу предложить вам первое упражнение. Постарайтесь как можно дольше задерживать дыхание. В туалете усилием воли попытайтесь остановить мочеиспускание, а затем возобновите его. Проснитесь утром именно тогда, когда решите накануне. Мастера йоги могут управлять даже своим пищеварением и скоростью биенья сердца. Это просто контроль над своим организмом.

Он подходит к Лукреции.

– Наш организм похож на избалованного ребенка, который постоянно требует все больше сластей, ласки и комфорта. Но, если его воспитывать, учить делать то, что нужно, он сначала будет сопротивляться, а потом поблагодарит вас. Не потакайте ему, а сдерживайте и направляйте.

Продюсер желает им доброй ночи и уходит. Лукреция принимает ледяной душ. Она закрывает глаза и слушает свое дыхание, удары своего сердца. «Неужели всеми процессами в организме можно управлять?» – спрашивает она себя.

Удивительно, но мне действительно кажется, что во мне что-то изменилось.

Конечно, как и раньше, мне хочется сигарет, сладкого, жирного. Хочется посмеяться. Но в то же время новая Лукреция чувствует себя более спокойной, более сильной. Уверенной в себе.

Неужели один день, проведенный среди этих старичков, оказал на меня столь благотворное влияние? Даже ледяной душ не доставляет мне страданий, я горжусь тем, что могу вытерпеть его.

Она намыливает тело и слышит бурчание в животе.

Желудок сердится потому, что я не дала ему ни мяса, ни сахара.

Она кашляет.

Легкие возмущены, они жаждут никотина и смол.

Лукреция включает воду на полную мощность.

Господи, если бы мне сказали, что расследование смерти Дария потребует от меня таких жертв, я бы, наверное, десять раз подумала, прежде чем взяться за него.

Эти люди кажутся мне все более и более странными. Их жизнь посвящена не только защите юмора. Что-то тут нечисто.

Спутанные мокрые волосы падают ей на лицо.

Мужчина едет на машине, и у него лопается колесо. Он хочет его поменять, но запаска тоже лопается. Он голосует, но никто не останавливается.

Начинается дождь. Надежды на помощь других автомобилистов все меньше.

Неожиданно рядом тормозит спортивный автомобиль. За рулем восхитительная блондинка, которая предлагает подбросить до автосервиса.

Они долго едут, но автосервиса все нет. Наступает ночь, блондинка предлагает остановиться в какой- нибудь деревушке и поужинать. Уже довольно поздно, и они решают там заночевать. Но в гостинице только один свободный номер с большой кроватью. Они ложатся вместе, среди ночи женщина прижимается к нему, и они занимаются сексом.

Утром мужчина просыпается, смотрит на часы и понимает, что спали они очень долго. Он быстро одевается, спускается вниз и спрашивает у администратора гостиницы, есть ли у них бильярдная. Подойдя к бильярдному столу, он пачкает руки голубым мелом, затем берет такси и поспешно возвращается домой.

Разгневанная жена ждет его на пороге, сжимая в руках скалку.

– Ну и где ты был? – спрашивает она.

– Дорогая, со мной случилось нечто совершенно невероятное. Вчера у меня лопнула шина. Запаска тоже лопнула. Я стал голосовать. Пошел дождь. Никто не останавливался. Вдруг ко мне подъехала спортивная машина, и очень красивая женщина за рулем спросила, не нужна ли помощь. Мы поехали искать автосервис, не нашли и остановились поужинать в какой-то деревушке. Потом решили заночевать в гостинице, но там была только одна свободная комната с большой кроватью. Мы легли спать, а ночью занимались сексом. Я так устал, что не заметил, как проспал.

Жена неожиданно успокаивается и усмехается:

– И ты думаешь, я поверю в эту чушь? Я же вижу, что у тебя руки перепачканы мелом. Не пытайся меня обмануть! Я-то знаю, что ты опять всю ночь играл с приятелями в бильярд.

Вода течет по ее волосам, по плечам, по груди и бедрам.

– Пошевеливайтесь, Лукреция! – шепчет Исидор.

– Ну что там еще? – спрашивает она, выключая воду, и выходит из ванной с махровым полотенцем на голове.

– Мы здесь для того, чтобы вести расследование. Я чувствую, тут что-то нечисто.

Он пришел к тому же выводу, что и я.

— Эти защитники светлого смеха кажутся не такими уж безобидными.

Он это сам сказал.

— Мы должны объяснить смерть Дария. Теперь, когда мы знаем, что это не его брат Тадеуш, у нас есть основания подозревать кого-то из Великой Ложи Смеха.

– Но у них нет «Шутки, Которая Убивает».

– Возможно, они потеряли ее. Или кто-то действует неофициально. В любом случае, ключ к разгадке находится здесь. Я это чувствую.

– Опять ваша «женская интуиция»? Кажется, до сих пор она вела вас не туда.

– А что вам сказал Себастьян Доллен?

Что делать? Напомнить ему, насколько противоречиво его поведение?

— Вот таким вы мне нравитесь, Исидор. Меньше размышлений, больше действий.

– Необходимо срочно исследовать это место.

Он достает сумку, которую прятал под плащом.

– Во время обеда, когда я ходил в туалет, я зашел в помещение, где хранятся принадлежности для уборки. Я украл два сиреневых костюма, в них мы не будем привлекать внимания.