Окна всех трех машин были затонированы до африканской черноты. Вадим тут же вызвал по мобильнику Жохова.
— Шеф, они выехали аж на трех машинах. Впереди «Майбах». Направляются в сторону Ивановки.
— Это Токарев. Давай за ними, посмотри, куда они поедут. Машина с наружкой уже на пути к тебе. Минут через пять она будет у тебя.
— Хорошо.
Через десять минут он снова позвонил полковнику.
— Шеф, у меня хоть движок и форсированный, но я их не достану.
— Не бойся, скоро тебе помогут.
Вскоре машину Шатаева легко обогнала знакомая ему черная «Ауди». Минуты через две Шатаева снова вызвали, уже как раз наружка.
— Шестой, тут только две машины. «Майбах» и «Геленваген».
— А «Ниссан»?
— Его нет.
— Хорошо, держите то, что осталось.
Как раз в это время до Жохова дозвонился Шалагин.
— Андрей Андреевич, ордер на обыск я получил.
— Хорошо. У меня тут еще дел на полчаса, а потом мы займемся дачкой этого Токарева.
Но так скоро это как раз не удалось. Через час Жохов был в одном небольшом, дачном поселке. Это был предельно скромный район, дома здесь хоть и были добротными, а участки большими, но ни с Зубовкой, ни с Матвеевкой, они ни в какое сравнение не шли. Человек, который был нужен полковнику, мирно качался в гамаке с трехлетней девчонкой на руках. На вид ему было лет шестьдесят, предельно благообразная внешность, седые волосы. Так что вряд ли девочка была ему дочкой, скорее внучкой. При этом отдыхающий читал ей Агнию Барто, а она громко, и заливисто смеялась.
— Добрый день! — громко поздоровался Жохов. — Какая у вас тут идиллия.
Дачник отложил в сторону книжку, и развел руками.
— Батюшки, какие люди! Я зачем-то понадобился родной конторе?
— Да, есть немного. Консультация нужна, Николай Тимофеевич. А я как-то, по старой памяти, больше доверяю старым кадрам. Так сказать, 'Старым Зубрам'.
— Боюсь, я уже дисквалифицировался за прошедшие два года. Что, других спецов по экономике не нашлось?
— Воскресенье, где их сейчас найдешь? А эту дачу я помню еще с фундамента. Так что, вычислить вас было не так сложно.
— Хорошо. Ну-ка, Наташка, сбегай к бабушке, помоги ей приготовить обед.
Спровадив внучку, они отошли к беседке, уселись за стол.
— Ну, давай, что там у тебя такое.
— Этой ночью был убит один из деятелей золотой нашей мафии Аркадий Левин, — Жохов закурил, открыл папку. — Перед смертью его пытали, но не это главное. В последнем звонке он говорил, что нашел компромат на своих коллег. Из всего, что мы нашли у него, остались только вот это, — он подал Николаю Тимофеевичу листок с восстановленной записью. — Кроме города и этой клички я там ничего не понял.
Николай Тимофеевич с интересом прочитал его, даже перевернул и посмотрел с другой стороны.
— Ну, я ожидал чего-то более сложного, — признался 'старый зубр', — а так это смотрится больно просто. Вот эти цифры — номера вагонов. Шуя — это станция назначения. Стамбул, Одесса — это транзит, а вот «урюк» вы зря записали в прозвище, хоть слово написано с большой буквы, и стоит три восклицательных знака. Скорее всего, это груз этих вагонов. И в этом случае я согласен с покойным. С какой стати золотому холдингу торговать урюком? На вашем месте я бы проверил эти вагончики.
— Боже мой, как все это просто! — восхитился полковник.
— Да, конечно, я и удивляюсь, что вы примчались сюда. Эту шараду мог решить любой мальчишка из моего отдела.
Распрощавшись с отставником, Жохов вызвал по мобильнику Шатаева.
— Вадим, ты где?
— Я в Шуе.
— Где?! — поразился Жохов.
— В Шуе. Вся компания во главе с Токаревым закатилась в местный ресторан, обедают.
— Сколько их, и кто это?
— Кроме самого Токарева еще пять человек. Все кавказцы.
— Хорошо, не спускайте с них глаз. Ты сам не светись, встань где-нибудь на въезде, под знаком. Там и встретимся.
Чуть подумав, Жохов развернул машину в сторону столицы. Сейчас в Москве не должны еще быть пробки, и ему нужно было очень успеть сделать массу дел. На ходу он достал мобильник, и позвонил Шалагину.
— Иван Антонович, похоже, что вам придется нанести визит Токареву одному. Только чуть отложите это дело. Часа на два.
— У вас, конечно, неотложные дела, а самую черновую работу, конечно, нам.
— Кто знает, где будет больше грязи, у вас, или у нас.
ГЛАВА 44
В это время Юрий Астафьев вышел из гостиницы, и осмотрелся по сторонам. На нем был максимально маскирующий прикид: бейсболка, черные очки, джинсы. В белом пакете лежал пистолет, завернутый в одну из тех самых, скандальных газет. Не заметив ничего подозрительного, Юрий прошел мимо стоянки и вышел за территорию отеля. Он уже перебегал шоссе, не слишком оживленное, но слишком скоростное, когда, оглянувшись в очередной раз, заметил летящую со стороны центра машину красного цвета. Это его изрядно насторожило, а когда, она резко сбросила скорость, и начала разворачиваться в его сторону, Астафьев убедился, что это именно тот 'Фольксваген'- «Пассат», который так упорно преследовал его в прошлый раз. Они разминулись совсем не намного. Юрий махнул рукой несущейся по шоссе маршрутке, и она тут же свернула к нему. Астафьев еще заметил, как у «Фольксвагена» открылась дверца. Дальше рассматривать он не стал. Юрий заскочил вовнутрь, и когда маршрутка тронулась, она дернулась так, что он упал на колени парочке симпатичных девчонок, сидевших на первом сиденье. Те взвизгнули, но, когда Юрий начал извиняться, восприняли это очень положительно. Он им определенно понравился. Но, Астафьева сейчас как-то меньше всего интересовали симпатичные мордашки этих двух милашек. Приподняв голову, он увидел крышу красного «Фольксвагена» сразу за маршруткой. Тогда он прошел на свободное сиденье впереди, и попробовал занимать как можно меньше места в этом мире.
'Будут они обстреливать «Газель» на ходу, или нет? — Думал он. — Не дай боже, если кто-то сейчас решит выйти! Они полезут в салон, придется стрелять. Трупняка можно настругать, мало не покажется'.
Слава богу, ни девчонки, уже потерявшие интерес к странному пассажиру, ни два остальных пассажира маршрутки пока не собирались выходить. Между тем впереди, Юрий это хорошо видел, возникла очередная пробка. У Астафьева просто что-то похолодело в душе.
'Все, — решил он. — Сейчас встанем, и начнется!'
Он уже потянул руку к пистолету, но, стоять в пробке, похоже, не входило в планы водителя маршрутки. Астафьев услышал, как он выругался, и, подрезав идущую слева машину, развернулся в противоположную сторону. Юрий оглянулся назад. «Фольксваген» не сумел сразу повторить этот маневр, так что расстояние между ними увеличилось. Проехав метров триста, «Газель» свернула в боковую улицу, но и тут они встретили затор, так что пилот 'адской маршрутки' опять разразился матерной тирадой, крутанул свою «Газель» на месте, при этом, выехав на тротуар, и проехав мимо явно ошеломленного водителя «Фольксвагена», снова вырвался на тот же проспект. Но и после этого отчаянный водила не собирался тратить свое время в пробке. Он свернул на первом же съезде в сторону домов, и пронесся по дворам, распугивая их тихую, сонную одурь своим отчаянным клаксоном, от которого, шарахались в стороны пешеходы и бабушки с колясками. Юрий же все оглядывался назад. «Фольксваген» не отставал, хотя вырваться вперед, конечно, не мог. Пропетляв по дворам, «Газель» снова вырвалась на проспект, но метров через двести опять уткнулась в хвост очередного затора. После привычного взрыва мата шофер совершил то, что никто из пассажиров не ожидал. Он резко вывернул руль вправо, всех в салоне чуть не выбросило с кресел, машина перемахнула через высокий бордюр, при этом сильно скрежетнув днищем по бетону. Слегка буксанув на зеленом газоне, маршрутка выехала на широкий тротуар. Так, как после этого места на нем осталось только для машины, то немногие пешеходы начали торопливо покидать асфальт. Для тех же, кто не оценил габариты машины, водитель требовательно сигналил, и, чему Юрий поразился больше всего, несся на своем убойном снаряде, не снижая скорость. Астафьев оглянулся. Очевидно, водитель «Фольксвагена» решил повторить маршрут отчаянного водителя маршрутки. Бордюр одним колесом он еще преодолел, но затем намертво сел на нем же днищем. Из машины, как тараканы, выскочили люди, и начали сталкивать автомобиль обратно на дорогу. Юрий усмехнулся, и попробовал рассмотреть в зеркале заднего вида своего спасителя. Тот был молод, очень молод, бритоголов, и курнос. Проехав по тротуару метров триста, он свернул на газон, затем, не обращая внимание, на движущиеся по проспекту машины, перевалился через бордюр, и начал втискиваться между автомобилями. Расстояние между теми вряд ли превышало два метра, но это мало смущало парня. Как ни сигналил водитель «Тойеты», маршрутка упорно втискивалась в эти два метра между «Тойетой» и идущей впереди нее «Волгой». Так что «Тойета» все же затормозила, а «Газель» целиков выхватила нужное ей четыре погонных метра, и покатилась в сплошной лаве спешащих домой автомобилей.
Астафьева такая манера вождения поразила до глубины души, но, остальные пассажиры маршрутки были спокойны, и даже, вроде бы, безразличны ко всем этим «гоночным» делам.
Юрий сошел у первой же станции метро, но решил сразу не ехать в ресторан, время еще было, а нашел салон по продаже мобильников.
— Вам какой? — спросила продавщица. — Подороже, или подешевле?
— Мне бы что-нибудь ударостойкое. Из металла что-нибудь у вас есть?
Девушка хихикнула, потом оглядела свой выставленный в витрине товар.
