на то, что хищники могут испугаться даже такого оружия.

В их рядах и в самом деле что-то изменилось. Они тревожно вытянули морды вверх, потом начали пятиться и, наконец, без паники потрусили прочь.

«Неужели они испугались какой-то палки?» – подумал Ленин, но уже через несколько мгновений понял, что дело было совсем не в этом. За его спиной послышался рокот мотора, потом из-за небольшого поворота, который он миновал несколько минут назад, брызнули лучи фар, осветив место, куда удалились звери. Ленин бросил палку и начал размахивать руками.

«Газик» затормозил, немного не доехав до путника.

– Как вас сюда занесло? – спросил, высовываясь в окно, водитель – усатый человек в солдатском бушлате.

– Здесь волки были, – невпопад ответил Ленин, открывая дверцу.

– Ну, этих разбойников у нас развелось выше крыши, – почти равнодушно произнес шофер. – Бывает, и на людей нападают.

Садясь, Ленин поежился, представив, как острые зубы хищников вгрызаются в тело.

– Вам на станцию? – поинтересовался водитель, трогая машину с места.

– Мне? – переспросил Владимир Ильич и, испугавшись, что его могут высадить, поспешил подтвердить: – Да, да, на станцию.

– Но электричка только через два часа, – предупредил шофер. – Я-то по другому поводу: нам с товарняком должны передать запчасть для трактора. Начальство ничего лучше не придумало, как погнать меня ночью.

– Должно быть требовательное? – предположил Ленин.

– Еще бы: все колхозы в округе развалились, а наш – держится. Правда, теперь называется ООО. Во как! А без дисциплины ничего бы не было, – водитель, видимо, заучил эту фразу наизусть, и она стала для него своего рода визитной карточкой родного предприятия. – А вы откуда идете?

– Да гостил у товарища, – невнятно пробормотал Владимир Ильич и, подумав, заметил: – У него тут дача.

– Дачи-то я знаю, – сказал шофер, – но вы совсем не той дорогой пошли: есть намного короче.

Оставшийся участок пути они проехали молча – говорить было, вроде, уже не о чем. Станция оказалась небольшим остановочным пунктом с будкой кассы и высокой платформой, на которой располагались четыре скамейки. Попрощавшись с шофером и поблагодарив его, Ленин с облегчением сел на лавку, только сейчас почувствовав, какая опасность грозила ему этой ночью. Одновременно он понял всю бесцельность своего побега. Куда дальше идти или ехать, он не понимал. Без людей, опекавших его весь последний месяц, он ровным счетом ничего не значил.

Оглядевшись, он заметил выложенное прибитыми на решетчатую основу планками название станции: «Рай».

«Вот тебе на! – подумал Владимир Ильич, ощутив вдруг всю призрачность происходящего. – Рай в этом захолустье? Какой же чудак придумал такое название?»

Он присмотрелся внимательнее и заметил на решетке пространство, где виднелись следы от гвоздей.

«Наверное, была еще одна буква, которую или отодрали, или она сама упала, – догадался Ленин и стал перебирать подходящие варианты. – Может быть, Райн? Да нет, слишком по-немецки: так звучит название главной германской реки Рейн. Райт? Тоже, вроде, не по-русски.

Он не успел найти что-нибудь удобоваримое: к скамейке подошли двое мужчин со спитыми лицами лет около сорока, одетые в поношенные «аляски», причем у одного на месте крепления рукава к пройме зияла солидная дыра.

– Здорово, мужик! – сказал он. – Курить есть?

– Здравствуйте! – вежливо поздоровался Ленин. – Извините, но я не курю.

– А бабки? – спросил второй.

– Что бабки? – не понял Владимир Ильич.

– Бабки есть? – чуть понятнее выразился человек в порванной «аляске».

– Бабки все давно в могилах, – ответил Ленин.

– Слушай мужик, ты не придуривайся! – агрессивно завизжал второй. – Тебя спрашивают: есть бабло?!

– Простите, но я вашего языка не понимаю, – не меняя тона, произнес Владимир Ильич. – А это очень плохо, ведь мы живем в одной стране – соотечественники значит. И язык у нас прекрасный, зачем его портить? Вы меня спросите по-русски, и я вам отвечу.

Алкаши, думавшие взять случайно оказавшегося ночью на станции интеллигента на испуг, немного растерялись.

– Ты что, правда, не знаешь, что такое бабки? – искренне изумился человек с надорванным рукавом.

– Правда, – сказал Ленин.

– Ну, деньги это, деньги! – нетерпеливо закричал второй.

– Теперь понятно, – спокойно констатировал Владимир Ильич. – Но денег у меня нет, я из больницы, и даже билет не на что купить.

– А если мы проверим? – грозно заявил первый.